Под шапкой Мономаха

Обширностью познания в области славянской филологии поражал академик Измаил Иванович Срезневский, читавший тогда свой последний полный курс в университете. От него студенты почерпнули много сведений по славяноведению и русской археографии. Философ Михаил Иванович Владиславлев ясно и последовательно излагал курс логики. Его изданные лекции стали настольной книгой будущего историка.

Задолго до прихода в Петербургский университет С.Ф. Платонов знал, что русскую историю на первых курсах читает Константин Николаевич Бестужев-Рюмин. Знакомство с Константином Николаевичем явилось для Сергея настоящим событием. Свободно владея всей сферой гуманитарного знания, великолепно зная свою науку, Бестужев умел поднять слушателей «на высоты отвлеченного умозрения и ввести в тонкости специальной ученой полемики». Его лекции не строились на пересказе исторических фактов, напротив, он последовательно излагал историю их научного изучения. Область русской историографии явилась перед С.Ф. Платоновым в ореоле «духовного подвижничества» и невольно западала в душу.

Практическая работа студентов ограничилась на историко-филологическом факультете разбором текстов на древних языках. Обычных в наше время семинарских занятий тогда не существовало. Еще в гимназии у С.Ф. Платонова проявилось стремление к самостоятельности, поэтому с особым подъемом он воспринял почин студентов-юристов в пользу «рефератов». Учащийся получал тему у профессора, самостоятельно разрабатывал ее, а затем представлял результаты на суд товарищей.

Постигая учебный материал, студенты чувствовали недостаток в идеях, формирующих стройность мышления. С.Ф. Платонов искал их на Юридическом факультете. Нередко ему удавалось слушать лекции В.И. Сергеевича и А.Д. Градовского, которые восполнили некоторые пробелы его образования. Первый из них читал историю русского права. Чтение Василия Ивановича Сергеевича было верхом изящества, поражало ясностью ума и силой логики. Много позднее, вспоминая студенческие годы, С.Ф. Платонов заметил: «Думаю, что он [В.К. Сергеевич] мало знал и понимал старую русскую жизнь, потому что мало был знаком с современным народным бытом»[227]. Однако совершенство метода, превращавшего разноплановый исторический процесс в легкоусваиваемые четкие конструкции, завораживали студентов.

Иное значение имели лекции Александра Дмитриевича Градовского по государственному праву России и иностранных держав. Слушателей привлекали не только его внешний демократизм, но также умение деликатно подойти к рискованным политическим сюжетам. Профессор всегда старался давать свободную от цензуры и, как казалось, непогрешимую оценку политической и общественной действительности. Архаичные формы государственного устройства России он смело противопоставлял передовому западному опыту. Из лекций АД. Градовского С.Ф. Платонов вынес свои представления о государстве и обществе, об отношении государства к личности. Именно благодаря влиянию профессора-юриста он позднее стойко «противостоял всякой партийности и кружковщине, ревниво охраняя право всякой личности на пользование своими силами в том направлении, куда их влечет внутреннее побуждение»[228].

Однокурсники обычно избирали С.Ф. Платонова, обладавшего завидной начитанностью, своим представителем для дежурства и управления студенческой читальней. Она располагалась в укромном уголке университетского здания и являлась скрытым центром революционно настроенной молодежи. В 1878 году за жестокое обращение с политическими заключенными В.И. Засулич стреляла в петербургского градоначальника Ф.Ф. Трепова. Покушение открыло эпоху политических убийств. Широкий резонанс этих событий среди общественности и усиление полицейского надзора вызвали студенческие волнения. У дверей читальни можно было легко приобрести призывавшие к сходкам прокламации, которые выпускала тайная типография. Здесь же, в небольших кружках, в длительной и обстоятельной беседе, шла агитация. С.Ф. Платонову студенческие сходки представлялись «беспорядочным сборищем, рассчитанным на обработку грубой массы». Молодой человек имел твердые убеждения в том, что источником общественного прогресса является «личная самодеятельность». Коллективная работа его не привлекала. Он быстро покидал все кружки, куда случайно попадал. Первый год обучения в университете стал временем формирования основ мировоззрения С.Ф. Платонова, верность которым он сохранил на всю жизнь. Главными среди них были терпимость, аполитичность, неприятие насилия и прочих крайностей, преклонение перед свободной личностью, индивидуальность[229].

Усиленно занимаясь самообразованием, С.Ф. Платонов много читал. Недостаток духовного общения на факультете он восполнил активной перепиской с московскими друзьями. В свободное время юноша посещал театр (оперу и драму любил одинаково), бывал частым гостем в нескольких знакомых семьях[230].