Под стук колес. Дорожные истории

Слегка поплескавшись, я, когда вернулся, увидел, что возле Милы сидят на корточках двое местных ребят. Они были в плавках, и все трое о чем-то оживленно говорили. Потом пошли в воду.

Купались они долго, что-то выкрикивали, брызгались. И вот когда они выходили из воды, я решил проверить, имеет ли какое-то отношение все происходящее ко мне, или нет.

Нет-нет, мы с друзьями были достаточно взрослыми и на девочек поглядывали. Но мои российские замашки не годились для Азербайджана – когда я в Яламе «положил глаз» на одну красивенькую лезгинку, Алик, заметив это, сказал мне:

– Ара, бесполезно! Чтобы у нас обладать девушкой, нужно полгода ухаживать, дарить цветы, смотреть, вздыхать… Тогда, может быть (Он подчеркнул интонацией это «может быть!»), ты чего-нибудь добьешься. Это – Кавказ, друг!

Поймите, решив проверить Милу, я ничего такого не думал. Просто мне стало интересно. Ну, и конечно, лестно было бы убедиться, что я обратил внимание на себя такой необычной девушки!

И вот когда она выходила из воды, я встал и пошел к морю. Вошел в воду, окунулся и поплыл. И здесь нужно упомянуть еще об одной особенности Каспия.

С берега, чтобы добраться до настоящей глубины, нужно пройти метров шестьдесят по перекатам. Это – донные повышения состоящие из плотного песка. В море там так: идешь вглубь, воды – по пояс, затем подъем, и воды по колено. Далее – глубина больше, дна ногами уже не достать, а на перекате впереди – по грудь.

И так далее – пока глубина не станет такой, что ногами донные перекаты уже не достаешь. Но это – метров в пятидесяти от берега.

Вот на одном из перекатов я оглянулся – Мила плыла сзади, рядом со мной. Потом поравнялась и встала на перекате на ноги.

Я обратил внимание, как она легко держалась на воде. А я и тогда плавал плохо, и сейчас толком плавать не умею. И поэтому, когда мы поплыли дальше и я почувствовал внизу под собой холодную воду, то понял, что начались глубины. И повернул назад.

Понимаете, я вдруг представил, что начну тонуть и Мила меня спасет. Это же было бы таким позорищем!

Так вот, я вернулся, а Мила поплыла дальше. Когда я выходил из воды, то миновал совхозных ребят, стоявших на берегу и наблюдавших все это время за нами. И услышал, когда шел мимо них, разговор:

– Ты плаваешь? – на местном языке это означало «Ты занимаешься спортивным плаванием?»

– Да!

– Она – тоже. Она – мастер спорта!

Вот так-то. Хорош бы я был, если бы решил поплавать наперегонки с Милой-японкой…

Она ушла в море так далеко, что лишь голубая резиновая шапочка точкой отсвечивала на солнце. И плавала там около часа.

А я… Ну, а что – я? Когда она вернулась, стала что-то тихонько говорить отцу, вытираясь полотенцем.

А я тем временем собрался и пошел на остановку мотовоза. И уехал.

А так как я обгорел с одного бока, и очень сильно, то на море смог съездить еще лишь один раз, накануне отъезда. Дня через три-четыре.

Я очень хотел попрощаться с Каспийским морем.

3

Да, знаете ли… Именно – попрощаться. Как прощаются с людьми.

Ну, приехал я, как и раньше, часов в 12-ть, купаться и загорать я ведь не собирался. Честно говоря, я думал уже о доме. Есть у меня такая особенность характера – и тогда уже была она: я никогда не жалею о том, что прошло. О том, что потеряно. О потраченных деньгах, например.

В тот момент, когда я некую сумму потрачу, я в уме её как бы списываю, и начинаю рассматривать свою финансовую состоятельность с этого момента. А потраченных денег как бы и не было вовсе…

Это очень удобно. Я ведь всю жизнь прожил скромно, все свои сознательные годы… Знаете, как едят себя многие, кто не умеет вот так обращаться с деньгами?

Нет-нет, это умение именно так вести денежный учет пришло со временем. А тогда я умел просто смиряться с неизбежным и не жалея о том, что все равно прошло (или пройдет), думал о предстоящем.

А с деньгами меня жизнь научила, это мне тогда еще предстояло освоить… Да и какие деньги могли быть у семнадцатилетнего пацана?

Ну, я спустился с откоса к морю, походил по берегу. Знаете, не спеша прошелся в обе стороны.

Людей в этот раз почти и не было. Был сильный прибой, волна поднимала песок, и купаться в такую погоду местные избегали.

Ну, а мне-то выбирать не приходилось! Тем более, что небо было ясным, так что пекло, как и все предыдущие дни – вовсю.

Поэтому я разделся, быстренько обкупнулся, и вышел на берег. Постоял, обсох, и пошел на остановку мотовоза.

Знаете, вот сейчас я вспоминаю – почему-то ведь и не интересовало меня никогда ничего здесь, кроме моря. Я имею в виду, что если бы меня попросили тогда нарисовать примерный план поселка Рыбсовхоза – ну, где находится поссовет, в конце концов – магазины, школа и больница, так ведь я бы не смог!

Могу представить себе остановку, столовую, линия домов, подступающих к морю на высоком обрыве песчаного откоса, и все!

Я теперь вот думаю – почему? Кроме моря, меня там ничего не интересовало! Да и в Яламе самой – тоже. Ну, где клуб – знал, каждый вечер ходили в кино. Парк, рынок, магазины. И все. Я даже не знаю, как выглядит горсовет и где он находится!