Под стук колес. Дорожные истории

Представьте себе дубы, белолистые тополя (мы называли их белолиственницами, потому что с внутренней стороны у этих тополей лист покрывал серебристый мягкий пушок) … Были и другие широколиственные породы, но я их не помню, главное – дубы!

И вот ствол каждого дерева, вокруг, в радиусе метров десяти непролазной чащей закрывают толстые, в руку толщиной лианы. Они тянутся от почвы снизу и заплетают вверху всю крону дерева. Лианы – это дикий виноград и какое-то растение с ягодами, мы называли его «бронзой» за цвет ягод, Кстати. ягоды съедобные.

И вот такой лес – буквально непроходимая чаща! Пробираться в лесу приходится не между деревьями – между лианами, просто-напросто продираться сквозь них, а они растут густо.

Леса эти – реликтовые, они уже тогда были занесены в Красную книгу СССР и не могли были быть уничтожеными, потому что являлись уникальными.

Понимаете, когда-то тысячи лет назад возникли особые условия, и одновременно с ростком каждого дерева вокруг него торчали росточки лиановых растений. И они сотни лет росли вместе, и в процессе этого лианы обвивали кроны дерева (именно кроны, а не стволы!), причем симбиоз этот создавал благоприятные условия для жизни как лианам, так и их соседу и носителю – дереву!

Постепенно возникла также и уникальная фауна, способная существовать лишь только в лиановых лесах.

Там водились тогда из животных – дикие кабаны, из птиц – фазаны, из пресмыкающихся – множество видов змей и черепах. В том числе – водяные, а кавказского лианового удава я видел один раз своими глазами! На расстоянии, как вижу теперь вот всех вас!

Да-да, жили в этих лесах удавы. Небольшие, метра два длиной, но – водились!

А какие были бабочки! И дневные, и ночные. А жуки! Размером с мизинец, без преувеличения!

Конечно, я имею в виду свой тогдашний мизинец…

А лесные лужайки в глубине лесов – они были покрыты алыми маками. Нет, ромашки тоже росли, но мало, в основном – маки!

Выйдешь из-под кроны деревьев на такую лужайку – и дух захватывает! Под легким ветерком волнами качают алыми головами маки… Алое море просто!

И еще одно. Хотите верьте, хотите нет, но идешь бывало в безветренный жаркий день по лесной дороге – а каждый листок белолистых тополей трепещет… Вы представьте себе только – огромные высотой в несколько десятков метров деревья с трепещущей кроной!

Остановишься, бывало, нагнешь ветку, придержишь лист пальцами… А потом отпустишь его – а он вновь начинает шевелиться!

Вот сейчас рассказываю – а у меня все это стоит перед глазами. И просто мороз по коже, мужики…

Понимаете, я ведь рассказываю так подробно, потому что сейчас уже нет их, этих лесов!

Когда социализм рухнул, а СССР распался, в Азербайджане приватизировали землю и раздали ее в частные руки. Сплошь и рядом эемля в тех местах – фактически это либо сами лесные лужайки, либо примыкающие к лесным массивам земли. Поэтому сразу же началась рубка лесов.

Дуб ведь – особо ценная древесина. И началась промышленная заготовка дубовой древесины. А тут крестьяне, чтобы расширить земельные угодья, стали, в свою очередь вырубать и выжигать лесную флору… В общем, когда я последний раз был в Яламе, лиановых лесов уже не застал – так, небольшие островки вместо сплошного массива…

Можно, конечно, всячески ругать советское время, но в данном случае факт есть факт: тогда леса эти охранялись, а после отказа от социализма уничтожили их за одно десятилетие… Кстати, восстановить их невозможно.

Вот сквозь это зеленое кипение и ездил ежедневно мотовоз. Из Яламы в Рыбсовхоз – и обратно.

И каждый раз я молча смотрел на проплывающие мимо увитые лианами деревья и восхищался. И не понятно – почему, ведь я вырос, можно сказать, здесь, и все это было мне насквозь привычно! Наверное, я словно бы чувствовал, что пройдет несколько десятилетий – и мы своими руками уничтожим это великолепие.

В общем, приехали мы. На конечной вышли, и почти все приехавшие направились по широкой дорожке к берегу моря. А мы свернули на скрытую высоким кустарником извилистую узенькую тропинку, которая вела прямо к рабочей столовой, находящейся в нескольких десятках метров и укрытую от глаз людей, не знающих о ее существовании, высокими деревьями акаций.

Но мы-то были не приехавшие издалека на отдых, а местные! И знали, что в этой столовой за 50—70 копеек можно пообедать. Первое, второе, компот…

Вот мы и приспособились – приедем в Рыбсовхоз, покушаем, не спеша, в столовой, причем мы знали, что часов в двенадцать по воскресеньям в ней почти никого не бывает…

И – на море до вечера!

Вот в этой-то столовой все и началось. Тогда, в то июльское воскресенье 1975 года.

2

В столовой было пусто. Лишь за столиком у окна сидели двое – девушка нашего примерно возраста с сестренкой лет пяти-шести.

Я на них и внимания бы не обратил, если бы она не была то ли китаянкой, то ли – вьетнамкой. Ну, и сестренка ее – тоже.

Все-таки, согласитесь, в то время представители стран Юго-Восточной Азии если и появлялись у нас на глазах, я имею в виду рядовых граждан, то как делегации, ну, или просто группами в сопровождении переводчиков.