Под светом убывающей луны (СИ)

Недавно пробужденный шаринган «радовал» носителя не только некоторой бесконтрольностью, но и сильной головной болью — как бы какой удар не пропустил. Младший Сенджу та ещё внимательная и хитрая зараза, всё заметит: и замедленность реакции, и чужую слабость. Всё же не стоило выпускать его в бой, биджуу!

Хаширама, кажется, заметил, что соперник мыслями где-то далеко, но не стал предпринимать попыток вернуть внимание обратно на себя. Только расстроился, судя по мельком замеченному выражению лица. Впрочем, он тоже время от времени поглядывал в сторону брата.

Младший Сенджу в это время блокировал Огненный шаг Стеной воды, вызывая новый очаг шипения, и в тумане атаковал снова, Техникой водных снарядов. Те ушли в пустоту, свалив несколько деревьев в лесу. Тобирама, оказавшийся вдруг один, огляделся, припал к земле и резко рванул в чащу леса в низине. Заметив это, Хаширама ненавязчиво потянул Мадару следом. Тот, кажется, даже не заметил, что основная часть войск обоих сторон осталась значительно южнее, и охотно поддался.

Здесь, под высокими сводами, плотный пар больше не мешал видимости, а сами они пока бились при помощи кендзюцу. Мадара нахмурился, осознав преимущество врага, но не отступил. Изуну нельзя было выпускать из зоны досягаемости, а с мокутоном Сенджу он справится. Наверное. По крайней мере — постарается. Но Хаширама по-прежнему не использовал стихию дерева: то ли чего-то ждал, то ли щадил его, то ли экономил силы, не поймешь.

Дождь тут лил слабее, но землю уже успело развезти, и теперь, угрожающе скользкая, она мерзко хлюпала под сандалиями. Враги отскочили друг от друга, уже заметно взмыленные и уставшие, замерли, восстанавливая потерянное равновесие, и тут же рванулись обратно. Снова сталь встретилась со сталью, и пришлось напрячь порядком измученные руки, чтобы не выпустить скользкую от влаги рукоять. Звук разлетелся далеко меж деревьев. И, будто в ответ ему, из леса донёсся короткий вскрик. Мадара тут же отшатнулся от Сенджу; глаза его чуть расширились и он, вмиг позабыв про бой, опрометью бросился на звук. Хаширама сорвался следом — пусть он и слышал этот голос лишь однажды, это не помешало вмиг узнать его.

Учиха Изуна

***

Когда Мадара наконец оказался на поляне, картина, представшая глазам, заставила его взволнованно нахмурится. Большой пруд, расположившийся прямо перед ним, явственно разил тиной и затхлостью, и по запаху со всей уверенностью можно было утверждать, что это никакое не озеро — болото.

Изуна, его отото, последний оставшийся в живых и горячо любимый брат, завяз в этой жиже уже почти по колено и утопал всё сильнее, пытаясь блокировать удар тяжеловесного меча младшего Сенджу, который, пусть и тоже вошёл в болото, крепко держался на ногах.

Почему он не удержался на поверхности с помощью чакры?

Мадара запустил в брата Хаширамы наскоро выдутым огненным шаром, надеясь лишь привлечь внимание. Ему это удалось. Вот только Сенджу поступил довольно странно: не отскочил, с легкостью уходя с траектории атаки, а выпустил меч из рук, складывая печати суитона. Катана мгновенно беззвучно утопла в трясине, а слабенькая водная техника с шипением обратилась паром.

Почему он не отскочил?!

Не… смог?

Развить эту мысль не удалось — в это время из леса выскочил Хаширама и с громким: «Мадара, нет!» сложил несколько печатей мокутона. Учиха отпрыгнул раз, другой, всё дальше и дальше от брата, пока корни не окружили его полукругом. Сзади было только болото.

«Ну уж нет» — подумал Мадара и со всех сил рванул в воздух, перепрыгивая через отростки мокутона, образовавшие, один за другим, почти что стену. Вот только завязший младший Сенджу оказался прямо на его пути.

А Хаширама посчитал это угрозой.

Взвившийся отросток появился на пути в то же мгновение, Учиха не успел уйти от атаки и получил сильный удар по ребрам. Ветка мокутона откинула его прямо в трясину, едва-едва не утопив вместе с собой и младшего брата. Шиноби попытался затормозить и перегрупироваться, и это ему почти удалось.

Погружение в вонючую воду было мерзко-холодным. Тут же промокли полы одежды, бинты (он приземлился на левую руку и ноги, чакрой затормозив падение, насколько смог, и благодаря этому не ухнул в болото с головой). И тут же ощутил причину, по которой Сенджу вынужден был лишиться меча: часть тела, угодившая в трясину, тут же увязла будто в застывшей глине дотонщиков и совершенно не подчинялась волевым приказам. Мадара попытался прогнать по телу чакру, но и та, наткнувшись на водяную грань, не смогла пробраться дальше. А это означало одно — мало того, что даже если он выберется, то, скорее всего, останется калекой с одной лишь действующей рукой. Но если его затянет в болото выше уровня сердца, чакра перестанет циркулировать по телу. И он умрет.