Под защитой Темного императора

У меня в душе будто увял цветок, все это время дававший силы. Лан уехал? Оставил меня здесь одну? Ещё и сказав напоследок, что не прочь умереть за родину? Я просто не представляла, как проведу эти недели в постоянном ожидании известий о его смерти, неизвестности и растерянности. Я погасла, потеряла интерес ко всему. Все мои мысли занимал Лан. Сидеть одной в комнате было невыносимо, и я стала прогуливаться по коридорам дворца. Очень быстро мне повезло набрести на дворцовую библиотеку, в которой хранилось бесчисленное множество книг. Признаться, я никогда не питала особой любви к чтению. В детстве мама пыталась научить меня читать, но этот навык давался мне с трудом. Поняв, что заставлять меня насильно бессмысленно, мама приносила из деревни книги и читала мне вслух. Она делала это превосходно, подражая интонациям героев. Мама умерла, и с тех пор я не прикасалась к книгам.

К моему удивлению, взяв в руки первый попавшийся талмуд, я смогла прочитать целый абзац и даже понять его приблизительный смысл! Из чувства азарта проделала тот же трюк с другой книгой, и у меня снова получилось. Как итог, я провела в библиотеке целый день, увлеченно читая все, что попадалось под руку. Буквально через три дня я восполнила все пробелы в навыке чтения, а через неделю свободно читала любые книги, проглатывая одну за другой. Мне было под силу прочитать толстый манускрипт за один световой день, а добрый библиотекарь даже разрешил брать книги в свои покои, чтобы читать перед сном и хоть иногда кушать.

Чтение помогло мне отвлечься от разлуки с Ланом. В те момент, когда я откладывала книги, все мои мысли вращались вокруг императора, в душе поднималось волнение и страх за его жизнь, и эти чувства съедали меня, как волк съедает зайца. Это невыносимо. Это больно. Каждую минуту я боялась, что мне сообщат о его гибели и ранении, поэтому старалась быстро есть и вновь тонула в книгах.

Вскоре к моим сеансам чтения присоединился подарок Лана — рыжий боевой котенок. Я приказала слугам кормить его как можно чаще и только самым лучшим мясом. Пусть хотя бы он не знает голода в своей жизни. Котик рос как на дрожжах, и вскоре я поняла, что нужно дать ему имя, пусть даже он отзывается только на «Кис-кис» и «Иди кушать». Кличка никак не хотела идти в голову, классические имена к нему словно «не клеились». В этот момент мне принесли обед, и решение пришло само.

— Батон! — радостно воскликнула я, заметив, что шерсть кота такого же цвета, как и кусок батона, который мне подали вместе с горячим супом. — Будешь Батоном, — решила я, а котик даже не обратил на это внимание. Он продолжил спать возле меня, тихонько мурлыкая.

В один из таких дней, заполненных размышлениями древних философов, меня впервые посетила графиня Арианна. Она пришла в читальный зал после обеда, в те минуты, когда я сидела в кресле босиком, поджав под себя ноги. Я читала книгу «Философы древности», когда она вежливо прокашлялась, обращая на себя мое внимание.

— Ой, — вздрогнула я, пробежавшись по ней рассеянным взглядом. Графиня была одета в пышное алое платье, на голове заплетены косы, создавая своеобразную корону из волос. — Простите, я зачиталась.

— Ничего, — она улыбалась, но на дне её глаз я видела ненависть и злость. — Уже столько дней прошло, а вы все сидите в библиотеке, даже гулять не выходите, — с притворным беспокойством произнесла графиня. — Гретта, деточка, вы стали хуже выглядеть. Кожа пожелтела, глаза впали, губы потрескались. Вы бы показались лекарю, дорогая. Ещё, чего доброго, император вернется, а вы заболеете.

— Лан возвращается?! — встрепенулась я. Её слоа задели меня, в них чувствовалась фальшь, неискренность и желание оскорбить, но слова о возвращении Лана вытеснили все остальные мелочи.

— Нет же, глупая, — осадила меня Арианна, давя из себя притворную улыбку. — Однако, когда бы он ни вернулся, весной мы сыграем свадьбу.

— Конечно, сыграете, — я мрачно усмехнулась одним уголком губ. Мой взгляд потемнел, в душе начала подниматься злость на эту спесивую даму. Понятное дело, что она пришла сюда, чтобы унизить меня. Улучила момент, когда я сижу в одиночестве, Лана нет во дворце, а значит, никто не сможет меня защитить от ее словесных нападок. Ничего, я сама себя защищу! — И наконец-то переедете в императорские комнаты. Знаете, они очень красивы. Мне особенно понравились шелковые простыни, ведь они так приятно холодят разгоряченную кожу, — сама поразилась своей бесстыдности и наглости, но слово не воробей. Графиня пошла пунцовыми пятнами, губы затряслись в беззвучном гневе. Она сжала кулаки, однако, покосившись на стоящего в стороне сира Роха, разжала их.

— Не думайте, леди Гретта, — с издевкой произнесла она мое имя и титул, словно хотела подчеркнуть их фальшивость и непризнанность, — что ваше положение поможет вам после нашей свадьбы. Вы тоже вскоре выйдите замуж и уедете из дворца навсегда, — победно улыбнулась она. — И будете оценивать шелковые простыни уже в других местах.