Под защитой Темного императора

Несмотря на все увещевания совести и разума, ноги несли меня к тому самому коридору. В предрассветный час слуги почти не встречались мне в этой части дворца, а празднование продолжалось в другом его конце. Ещё на подходе к узкому коридору я ощутила ментальный вой, от которого ослабели колени. Остановившись возле той самой двери, я несколько минут смотрела на неё в упор, не решаясь сделать решающий шаг. В конце концов, раз я решилась стащить ключи, то должна довести дело до конца. Меня тянет туда, все струны души тянутся к зовущему в подземелье неизвестному существу.

Глава 41

Ключ легко отпер тяжелую дверь. Потянув за круглую ручку, похожую на огромное кольцо, я осторожно заглянула вниз. Стоило только сунуть нос в подземелье, как факелы вдоль стен сами вспыхнули магическим зеленым огнем. Я увидела узкую винтовую лестницу, идущую вниз. Осторожно держась за стену, чтобы не упасть кубарем и не сломать себе шею, я спустилась по ней. Меня встретил мрачный коридор, уходящий вглубь дворца. Запах в этом месте стоял приотвратнейший, а воздух оказался тяжелым и влажным. Никаких четких звуков слышно не было, лишь неясные завывания впереди.

Я ориентировалась на ментальный вой. Здесь, внизу, он оказался ещё сильнее и отчаянней, вбиваясь в голову и вызывая боли в области висков и лба. Как ни странно, я шла к нему, превозмогая боль и страх. Вскоре я смогла различить двери тюремных камер. Странно, что их никто не охраняет. Здесь вообще нет ни души.

Как оказалось, пустота царила лишь в первых коридорах. Чем дальше я шла, тем яснее и отчетливее ощущала присутствие людей. Израненные пленники, подвыпившие и злые надзиратели. Я боялась, что меня заметят, но зов тащил меня в противоположную от людей сторону. В этой части темницы не было слышно звуков людского присутствия. Сюда вообще как будто старались не заходить, везде царили запустение, плесень и паутина.

Наконец, пройдя несколько абсолютно пустых коридоров подземного лабиринта, я оказалась в тупике. Полукруглое помещение, в котором вся стена была огорожена толстыми железными прутьями. Я насчитала три камеры. В одной содержался едва живой парень с замотанными тряпкой глазами, а в другой…тот, кто источал невыносимый беззвучный вой.

Я прищурилась. В тусклом зеленом свете одинокого факела разглядеть что-либо было крайне сложно. Огромная черная гора, мерно вздымающаяся от дыхания. Определенно, это не человек. Существо медленно подняло голову, и я с ужасом поняла, что это самый настоящий монстр. В мире смертных таких просто не бывает. Тело медведя, голова, принадлежащая не то волку, не то льву, огромные острые зубы, проглядывающие в черноте. Большие и острые, как кинжалы, когти, которыми легко можно порубить человека в фарш. Это монстр. Самая настоящая машина для убийства и войны. Но, тем не менее, это страшное создание скулило так, что я едва не заплакала. Его темные глаза смотрели на меня тоскливо и обреченно, без капли агрессии и злости.

Стоило нашим взглядам встретиться, и меня пронзила душевная боль за этого несчастного. Он ужасно устал находиться в этой камере, в этой клетке. Он мечтает вернуться домой, туда, где ему всегда рады, где он в родной стихии. Существо мечтает о смерти, если уж возвращение назад невозможна. Я не ощутила никакой опасности и, поддавшись чувствам, отперла клетку и вошла внутрь.

Он не тронул меня. Заинтересованно приподняв голову, огромный медведоволк обнюхал меня и ткнулся огромным влажным носом в живот. Я прониклась его эмоциями, слились с ними, и неожиданно для себя обхватила мохнатую голову руками. Пальцы сами зарылись в теплую шерсть, я приникла к существу, обнимая и утешая его. Он бы сбежал прямо сейчас, но не может — на клетке лежит мощное заклинание, не выпускающее его. Даже я не могу его выпустить.

Сложно описать и обозначить то состояние, в которое я впала. В этом страшном существе я нашла родственную душу. Он лежал на сырой полусгнившей соломе, а я припала к нему, спрятав лицо в густую шерсть. Его боль унялась в моем присутствии, и существо, чувствуя, что мне немного холодно, приобняло меня могучей мохнатой лапой. Его тело было горячим, шерсть густой, и я в своем платье без рукавов быстро согрелась. Не знаю, сколько времени прошло. Кажется, мы просидели вот так целую вечность.

— Все будет хорошо, — пообещала я ему, поглаживая мощную грудь, под которой чувствовалось нечто острое, вроде шипов.

— Гретта?! — подозрительно знакомый и взволнованный голос раздался из соседней камеры.

Я встрепенулась и попыталась сесть, но мощная лапа удержала меня на месте. Зверь смотрел с беспокойством, не понимая, почему я пытаюсь уйти от него. Могу поклясться, что из соседней камеры я слышала голос…Кайла.