Под знаком феникса

— Хм, я уже не буду удивляться ничему, Пауль. Нет, это мои люди, я прекрасно понимаю, что наш «местный персонал» не стоило привлекать к этому делу. Вы правильно выбрали Фридриха — он служит осведомителем именно в моем управлении.

— Я так и думал — армейский мундир хорошее прикрытие. И взгляд у него «секторный» — зачем такой ставить строителю, пусть и военному?!

— Уже ничему не удивляюсь, Пауль. Простите, у меня к вам масса вопросов, сами понимаете, я не мог не доложить Эрику Мильке о такой информации. Тут есть лавочки неподалеку, и мы можем там поговорить предметно. Или в автомобиле, если вам будет там удобно.

— Второе, Маркус — в машине можно курить, а на лавочке сын в присутствии отца это сделать может, только если они распивают бутылочку. Вот это удивления не вызовет. Менталитет таков, ничего не поделаешь.

— О да, с годами ничего не меняется, — рассмеялся немец, — я сам так не раз выпивал с друзьями. Так что пойдемте, там за углом ждет машина. И мы можем спокойно говорить.

— Надеюсь, у вас нет желания меня схватить и тайно вывезти в ГДР? Не поверю, если вы станете отрицать это, — Павел посмотрел на Вольфа, который только усмехнулся в ответ. И негромко сказал:

— Такое предложение возникло у Мильке, но от него сразу отказались. Просто к нам поступила информация, что КГБ разыскивает некоего «ясновидца». Потому я и поторопился выехать, чтобы успеть переговорить с вами. Смею заверить — вас ищут упорно, привлекая немалые силы. И найдут обязательно, какой бы не была превосходной ваша подготовка. Но приложу все силы вывезти вас, если вы сами того захотите.

— Не стоит, я сам ищу встречи с одним из членов Политбюро. И давайте так, генерал — я отвечу на все ваши вопросы, а вы выполните две маленьких просьбы. По рукам, Маркус?!

— По рукам, Пауль, — и они обменялись крепким рукопожатием…

Глава 58

— Доброго дня, Павел Иванович, рад с вами познакомиться.

— И вам не хворать, Григорий Васильевич, — Павел протянул ладонь 1-му секретарю Ленинградского обкома — они обменялись крепким рукопожатием. Взгляды встретились, но игра в «гляделки» продолжалась недолго. Романов только усмехнулся, и присел за стол, показав Никритину на стоящий напротив стул.

— Присаживайтесь, Павел Иванович, — взгляд у Григория Васильевича стал немного растерянным, — разговор у нас долгим выйдет. Я представлял вас несколько другим, а встретился с молодым человеком, которого всерьез принять трудно. Пока в ваши глаза не взглянул — они пожилого человека, старше меня по возрасту. Да вы курите, дражайший Сергей Константинович предоставил свой кабинет в наше полное пользование.

Павел чваниться не стал, уселся за стол и положил перед собой пачку «Таллинна», закурил сигарету.

— Коньяку?

— Не откажусь, Григорий Васильевич, насиделся в аудитории, карябая сочинение. Не думал, что на старости лет самому придется снова в университет поступать и учиться, хотя за сорок лет занимался обучением других. Но раз выпал шанс начать вторую жизнь, то и отношение ко времени становится совсем иным. Перестаешь его попусту транжирить, начинаешь поневоле ценить отпущенную небесами каждую секунду.

— Вы верите в бога?

— Любой человек в него верит, особенно те, кто под смертью не раз ходил. Или вы скажите, что на фронте вам не было страшно и вы не молились всевышнему? Не поверю ведь, Григорий Васильевич. Да и без божьего промысла со мной такого бы не случилось — видимо на небесах решили отыграть ситуацию, и отвести мир от опасной грани, за которой следует попадание в глубокую жо… Пропасть, можно и так сказать…

— Понимаю вас, — Романов уже извлек из профессорских запасов бутылку «Дойны» — этот выдержанный молдавский коньяк Сергей Константинович предпочитал другим, хотя цена на него «кусалась». А вот блюдечко с нарезанным лимоном было свидетельством того, что подготовительные мероприятия провели заранее. На дворе август, до сбора урожая в Грузии еще ждать и ждать — а в продаже в магазинах Павел лимоны не видел. Так что вывод напрашивался само собой.

— За ваше здоровье.

— И вам не хворать, — Павел опрокинул стопку, закусил долькой лимона — кислинка была приятной. Закурил, посмотрел на Романова, который снова принялся изучать его взглядом.

— Мой начальник охраны сказал, что у вас с собой оружие, пистолет в подмышечной кобуре. Вы чего-то боитесь?

— Вообще-то у меня целый арсенал, Григорий Васильевич. Два пистолета, граната, ножи, — Павел поддернул рукав пиджака и рубашки, показав рукоять стилета, расстегнул пиджак. — И не боюсь, а опасаюсь попасть живым в руки заокеанских оппонентов.

— Вас ведь могут арестовать, Павел Иванович, какой-нибудь милиционер попадется дотошный, и…

— У меня удостоверения КПК и КГБ, сам себе сделал «липовые» по старой памяти. Ничего сложного, их внимательно при проверке документов милиция не рассматривает, сама обложка пугает.

— Да, вы с какой-то легкостью переходите статьи Уголовного Кодекса, — усмехнулся Романов, и снова его взгляд стал задумчивым.