Под знаменем большевизма. Записки подпольщика

Началось с того, что на бастовавшем заводе Гена полицейские убили 2 рабочих и нескольких ранили. К вечеру идущие на Лиман поезда были остановлены, на электрической станции были перерезаны провода, и город погрузился во мрак. На следующий день по директивам партии была об’явлена всеобщая забастовка. Наиболее активные рабочие обходили фабрики и снимали рабочих; на улицах сооружались баррикады из вагонов конки и телеграфных столбов. Полицейских встречали камнями и револьверными выстрелами. Баррикады были устроены на Базарной, Мещанской, Тираспольской, Успенской и Преображенской улицах. На Мещанской, как хорошо помню, собралась большая толпа, слушавшая ораторов — большевиков и анархистов. В это время приближается взвод солдат; публика обращается в бегство. Но среди начавшейся сумятицы выскакивает Столярский в красной рубашке (тогда — анархист, теперь — член ВКП), работавший в Одессе. Он призывает публику не расходиться и защищать баррикаду. Энергичный призыв действует, и на месте остается несколько сот человек. Тогда Столярский обращается с речью к солдатам, в которой убеждает их не стрелять в народ. Сменяющий его «Роберт» (по фамилии Плотник, во время войны учился в Париже и входил в секцию большевиков) в сильной речи доказывает солдатам, что рабочие защищают правое дело. Речи производят впечатление на солдат. Офицер видит это и без выстрела отводит солдат от баррикады. Через некоторое время другая воинская часть все-таки берет баррикады, при чем солдаты убивают и ранят несколько человек.

Мелкие стычки между солдатами и восставшим народом происходят во всех частях города, конечно, с неизбежными жертвами с той и другой стороны. В некоторых частях города бросают бомбы в казаков. Под вечер распространяется слух, что в одесский порт прибыл броненосец «Потемкин», восставшие матросы которого перебили офицеров и присоединились к требованиям рабочего класса, что убили одного матроса, который сейчас лежит в порту, и что орудия броненосца направлены на помощь одесскому рабочему.

Широкое распространение получило следующее обращение революционного командира «Потемкина» к армии:

«От Командира броненосца „Князь Потемкин-Таврический“.

Просим немедленно всех казаков и армию положить оружие и соединиться всем под одну крышу на борьбу за свободу; пришел последний час нашего страдания, долой самодержавие! У нас уже свобода, мы уже действуем самостоятельно, без начальства.

Начальство истреблено. Если будет сопротивление против нас, просим мирных жителей выбраться из города. По сопротивлении город будет разрушен».

Между тем десятки тысяч рабочих и работниц собрались около убитого матроса; тут же непрерывно выступали агитаторы, призывая рабочих к вооруженному восстанию против самодержавия. Не дремали и провокаторы, которых было много в толпе и которые науськивали несознательных горожан к разгрому портовых складов, где было очень много товаров. В результате — портовые рабочие, при содействии разных «бывших людей», которые обычно ютились в порту, начали разбивать склады с вином и другими товарами. Тщетно призывали ораторы-партийцы прекратить погром: их не слушали, и скоро начались дикий грабеж и пьянство.

Грандиозное впечатление произвели похороны убитого матроса, останки которого провожало все рабочее население Одессы. Похороны, как известно, закончились предательским залпом по 12 безоружным матросам, которые были отпущены с броненосца для проводов убитого товарища — под честное слово командующего войсками, что их не тронут и дадут им возможность вернуться на броненосец. По окончании похорон на пристани по ним был открыт огонь, в результате которого четверо было убито, двое ранено, а остальные арестованы.

В ответ на это предательство «Потемкин» выпустил по городу 2 снаряда. Как говорили товарищи, только энергичные выступления революционных организаций, просивших команду «Потемкина» не стрелять по мирным жителям, спасли город от дальнейшей бомбардировки.

Необходимо оговорить, что все эти события развивались и ширялись независимо от влияния партии; это об’ясняется тем, что партийных сил было очень мало, раскол еще более распылил их, не было общего языка, единого руководства и плана действий. Вот как изображены события, о которых мы говорим, в № 1 нелегальной газеты «Пролетарское Дело»:

Одесские события в потемкинские дни.