Подари мне эдельвейс. Мой любимый ботаник

Мила вздрогнула и взглянула на нависшую над ней голову.

– Что это у тебя?

– Тебя не касается, – резко ответила она, и закрыла уже помятый клочок желтой папкой. – Что тебе надо, Герман?

– Какая ты грозная стала, – сказал программист игривым тоном и потрепал Милу за щеку, – а может, я соскучился по своей девочке.

– А я нет, – резка ответила Мила, и отстранила его руку.

– Ты так изменилась, вроде даже похорошела, – так же певуче произнес Герман, не обращая внимание на ее резкость.

– Может, пообедаем вместе? – он присел на край стола, как делал сотню раз до этого. Милу передернуло.

– Я не голодна. И слезь с моего стола.

– Ой-ё-ёй! – он склонился над ней. – Мы, кажется, не в духе. Но я-то знаю, как поднять настроение этой буке.

Герман схватил девушку за подбородок и поцеловал в губы. Поцелуй получился грубым, слюнявым, словно целовал Милу не когда-то любимый, как ей казалось, мужчина, за которого она, кстати, собиралась выйти замуж, а жаба, все никак не превращавшаяся в прекрасного принца.

От отвращения Милу замутило, она из всех сил толкнула мужчину в грудь, и не ожидавший такого отпора Герман не удержался и свалился со стола с оглушительным грохотом.

Мила утерла губы, с ужасом думая о том, что когда-то она мечтала о поцелуях Германа, млела, когда он брал ее за подбородок, обнимал, говорил с ней, наконец, когда он целовал ее. Но ведь тогда она не знала, что бывают совсем другие поцелуи, от которых в голове что-то взрывается, и хочется умереть от счастья, она не знала Ивана.

На грохот сбежались сотрудники. Герман сидел на полу и потирал ушибленный бок.

– Ты что?! – воскликнула Светка из рекламного отдела. – Совсем чокнулась!

Она кинулась к Герману, начала помогать ему встать и осматривать его бок.

– Совсем озверела! – орала красавица-блондинка. – На людей бросаешься!

Мила с негодованием взглянула на окружившую их кучку сослуживцев, готовая обороняться и тут поняла, что коллеги смеются. Леша и Миша, тоже программисты, зажимали рты руками и отворачивались, под злобным взглядом Германа, секретарша Верочка схватилась за живот и присела на соседний стул, Люся и Катя из отдела маркетинга смешно хихикали, утыкаясь друг другу в плечи, а Сергей – один из юристов фирмы – сложив руки на груди, смотрел на Германа и качал головой.

– Да я тебе все твои патлы повырываю! – Светочка внезапно вскочила с колен, так и не сумев поднять хныкающего Германа с пола, и ринулась на Милу. Тут ее подхватили под локти Миша с Лешей и слегка приподняли, благо сделать это было проще простого, ведь вес девушки едва доходил до сорока пяти килограмм.

– Что здесь происходит? – среди всего этого хаоса раздался грозный голос Клавдии Васильевны, начальника отдела кадров, женщины внушительной со всех сторон.

Коллеги тут же засуетились и стали расходиться по своим рабочим местам.

– Клавдия Васильевна, Калач дерется! – воскликнула Светочка.

– Вы что в детском саду? – тихо спросила Клавдия Васильевна. И в офисе все замолкли. Не было ничего хуже, чем когда начальник отдела кадров начинала говорить тихим вкрадчивым голосом.

– Нет, – испуганно ответила Светочка, и попятилась, оставив несчастного Германа сидеть на полу.

– Так приведите себя в порядок, причешитесь, наконец.

Светочка быстро провела руками по волосам и охнула.

– А вы, молодой человек, – обратилась она к Герману, – потрудитесь встать и пройти на свое рабочее место. Это всех касается, – добавила она. И любопытные головы спрятались за матовыми щитами.

Герман все-таки поднялся, и, потирая бок, который изрядно саднил, поплелся в другой коней огромного зала, где за ширмами, уставленными снизу до верху мониторами и системными блоками, прятались Миша и Леша.

Мила присела за свой стол, и уткнулась в первую попавшуюся ей папку.

– Калач, пройдите к Николаю Ивановичу.

– Хорошо, – быстро кивнула Мила и продолжила смотреть в папку.

– Немедленно! – проревела Клавдия Васильевна.

Мила вскочила, зачем-то схватила желтую папку, прижала ее к груди и быстрыми шагами направилась к кабинету генерального директора.

Кабинет Николая Ивановича Шумова – генерального директора и одного из акционеров торговой компании «Вест Шуга» – располагался на верхнем этаже в небольшой башенке, специально надстроенной по особому проекту, и напоминал игровую комнату. Огромный дубовый стол с рисунком, изображавшим узенькие дорожки игрушечного поезда, похожий Мила совсем недавно подарила маленькому сынишке подруге, стоял в центре. Все на нем было устроено так, что Николай Иванович мог свободно передвигаться на своей кресле вокруг стола, и устраиваться в любой его части. Всюду стояли невероятные игрушки, на которых специализировалась фирма, макеты магазинов, в пропорции один к тысяче, и горели разноцветные лампочки. Николай Иванович периодически хлопал в ладоши, и лампочки то загорались, то гасли. В стены были встроены большие экраны и динамики, и из кабинета то и дело раздавались детские песенки или подростковые «стрелялки».

Мила подошла к двери, за которой на этот раз играла глупая американская песенка про новый год, и постучала.