Подарок для князя

— Да я не про это, — отмахнулся тот. — Я вот про что: оставить ли мне тебя на ночь в своем дворце, накормить, дать отдохнуть, или в точности исполнить поручение моего дражайшего братца: без всяких сантиментов и лирических отступлений посадить за книги?

Его губы чуть тронула улыбка. Затем он жестом указал на диван, на котором лежало несколько старинных книг. Рядом стоял небольшой столик с подносом, вероятно, еды, два бокала и бутылка вина. По крайней мере, на первый взгляд это было именно оно.

Пока не совсем понимая, к чему он клонит, я села на диван, больше напоминающий кушетку или добротную скамью с позолоченными ножками и подлокотниками. Спинка и сиденье были обиты белоснежным бархатом. Красиво, но непрактично. После длительного перелета я не являю собой образец чистоты, а потому, возможно, немного наслежу на нем своей филейной частью. Хотя… может, магия решает и эту проблему?

— А почему бокалов два, а ужин на одного? — спросила я, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.

— Если не возражаешь, я вместе с тобой выпью вина, — откликнулся правитель Соколов и принялся откупоривать бутылку с рубиновой жидкостью.

Да уж, Даррэй по характеру совсем не похож на своего синеглазого брата. Интересно, а в детстве они ладили между собой? Вот кареглазый блондин сейчас стоит передо мной и с милой улыбкой протягивает бокал. Правда, стоило мне протянуть руку, князь нахмурился.

— Ну вот, он и тут успел. — Взгляд Даррэя зацепился за безымянный палец моей руки, на котором было надето колечко Миррэя. — А я уже было хотел вам предложить погостить у меня немного.

От такого поворота событий меня внутренне перекосило. Неужели Дарр решил приударить за мной?! Правда, я в любом случае тут не задержалась бы. Но не имей я при себе подарка Ястреба, этот мужчина мог бы с легкостью уговорить меня остаться. Ну, он так считал.

— По твоему лицу вижу — напридумывала невесть чего, — притворно возмутился правитель. — Знаю я вас, женщин… Чуть что лишнее сболтнешь, так сразу становишься маньяком в ваших глазах.

Я тихо хихикнула и отметила про себя, что мой собеседник прав на все сто процентов. Но ему совсем не обязательно знать об этом. Боже, какие же они с Миррэем разные!

— И как вас с Мирром угораздило оказаться родными братьями? — сказала я, чтобы хоть как-то объяснить резкую перемену настроения, наверняка отразившуюся на лице.

— Сам не знаю, — не стал обижаться на мою бестактность Дарр и протянул мне бокал с вином. — Когда мы были юнцами, разница казалась меньше.

Мне показалось, или в его взгляде проскользнула грусть? Так или иначе, ответа на свой вопрос я никогда не узнаю.

Князь вернулся на свое рабочее место и уже оттуда продолжил:

— Я заметил очень интересный амулетик на твоей прелестной шейке. Поверь, если бы я захотел, то легко обошел бы запрет Миррэя. Но, к своему сожалению и наверняка к твоей радости, я слишком хорошо воспитан, чтобы идти вопреки желаниям кого бы то ни было. Я считаю, что у каждого должен быть выбор.

— Понятно. — Я пригубила немного вина, чтобы хоть как-то снять напряжение. — Но вы ведь иногда устраиваете казни?

— Естественно, — непринужденно откликнулся князь Даррэй. — А как по-другому?

— Обходиться без них, — пожала я плечами и поставила бокал на столик, чтобы приступить к трапезе. — В моем мире почти во всех государствах казнь давно отменили.

— Чушь. — Князь откинулся на спинку кресла. — Если я отменю казнь, то меня перестанут уважать и бояться.

— Но разве не вы мне только что говорили, что у каждого должен быть выбор? — Успешно уходя от обсуждения наших с Миррэем отношений, я приступила к поеданию легкого салата из зелени и овощей. — Какой же выбор вы оставляете человеку в таком случае? В большинстве своем люди хотят жить, а вы одним указом обрекаете их на смерть.

— Да будет тебе известно, я не приговаривал людей к казни более ста лет. По нашим законам казни подлежат только особо опасные преступники, которые уже никогда не исправятся. На плато почти идеальный порядок. У меня везде есть глаза и уши, которые следят за соблюдением норм поведения, воспитания, физического и морального здоровья.

— Оу! — воскликнула я с набитым ртом.

— А ты как думала? — фыркнул князь. — У меня на плато поэтому и преступность минимальная.

— А что, если ребенок рождается с отклонениями? — спросила я, как только смогла нормально говорить. — А если у человека развивается какая-нибудь психическая болезнь?

— А магия на что? — искренне удивился Дарр. — У Ястребов и Беркутов тоже такая система. Тебе разве Мирр не рассказывал?

— Не успел еще, — буркнула я себе под нос и пригубила еще вина.

— А! Я, кажется, все понял. — Глаза Даррэя затопило жидкое золото.

На меня смотрели неотрывно, изучающее, будто сканировали и считывали какую-то информацию. От резкой перемены в лице князя мне стало не по себе. Что он делает? Что с ним происходит, и что он вообще такое?!

— Между вами ничего нет, — начал удивлять меня Дарр. — Вы для чего-то врете общественности. Но все же на тебе есть остаток его ауры. Как после поцелуя, ни к чему не обязывающего и даже случайного. Я верно говорю?