Подарок из Египта

В это время Ужас Пустыни набросился на крокодила с другой стороны и впил-ся ему клыками в шею. Он прокусил его чешую и стал сжимать челюсти, лапами придавливая крокодила к земле. Сух извивался как змея, размахивая своим смертоносным хвостом. Видя, что Сух погибает, Марк в отчаянии прыгнул на спину Ужасу Пустыни и, вцепившись левой рукой в гриву льва, стал бить его кинжалом куда придется. В этом было что-то дикое и безумное. Зрители ожидали всего, но то, что Марк оседлает льва, никто не предполагал. Сто тысяч зрителей ревели и сходили с ума. Лев выгнулся, чтобы зубами достать Марка, но тот встретил его мор-ду ударами кинжала. В этот момент хвост крокодила ударил льва по лапам, и тот рухнул на землю. Марк упал вместе с ним, но даже, оказавшись на земле, ни на секунду не переставал колоть льва кинжалом, пока тот не издох от ран. Убедившись, что лев мертв, Марк выдернул свою ногу из-под его туши и поковылял на помощь Суху. Крокодил по-прежнему не отпускал синего льва, вцепившись в его ногу мертвой хваткой. Марк подобрался ко льву поближе и несколькими ударами кинжала прикон-чил его.

Зрители приветствовали победителя стоя. Все львы погибли, а значит те, кто на них ставил, остались при своих деньгах, и это никого не разочаровало. На-дежды зрителей увидеть сегодня что-то необычное оправдались с лихвой. Все были уверены, что Марк руководил своим дрессированным крокодилом и натравли-вал его на львов. А крокодил, как верный пес, не жалея себя, сражался за своего хозяина. Такого действительно еще никто не видел. Все были восхищены мужес-твом Марка и преданностью его крокодила. Прежняя ненависть за покушение на Сеяна сменилась горячей симпатией. Зрителям захотелось вознаградить столь отважного юношу. Все знали, что он приговорен к смерти и расстанется с жизнью, несмотря на свою победу. Это, по их мнению, было несправедливо. Народ потребовал от Сеяна даровать Марку жизнь. Зрители стали дружно махать над головами платками, плащами и шляпами, чтобы префект догадался об их желании и пощадил Марка.

Сеян не ожидал такого поворота событий. Ему говорили, что этих львов Марку одолеть будет невозможно. За каждого из них он выложил по тридцать тысяч сестерциев. А теперь они валялись перед ним дохлыми на арене, а невредимый Марк вкушал ликующие клики толпы. Однако когда Сеян несколько минут назад напряженно наблюдал за сражением, он поймал себя на мысли, что переживает за Марка. Где-то в глубине души он, может, и не хотел его смерти, но сам бы он ни за что не даровал ему жизнь. В глазах друзей и приближенных Сеян хотел выглядеть безжалостным к своим врагам. Но теперь, делая вид, что он подчиняется настойчивой просьбе толпы, Сеян велел объявить, что смертный приговор Марку заменяется работами в рудниках. Зрители встретили это решение радостными кри-ками. Сеян еще раз показал всем свое великодушие. Однако друзьям, сидевшим ря-дом, он сказал вполголоса:

— Сегодня мальчишке повезло. Но, я думаю, в рудниках он долго не протянет.

Росций как надо понял эти слова своего командира и чуть заметно улыбнулся. Это означало, что Марк и до рудников навряд ли дотянет. Ему помогут умереть, избавив его от каторжных работ.

Но это будет потом, а сейчас Марк грелся в лучах славы. За то короткое время, что он бился со львами на арене, Марк вдруг стал знаменитым на весь Рим. Многие пожалели, что он не связал свою судьбу с ремеслом гладиатора. Из него получился бы отличный боец.

Зрители сторицей вознаградили Марка рукоплесканиями, и под эти овации он покинул арену. Уходя, Марк оглянулся и посмотрел на Суха. Крокодил провожал его печальным взглядом, как будто прощался с Марком навсегда.

Загонщики окружили Суха и издали забросали его копьями. От множества глубоких ран крокодил умер, устремив свой потухающий взор на ворота, в которых только что скрылся Марк.

Когда Марка и Рахонтепа вновь привезли в Мамертинскую тюрьму, у Тонгилия глаза полезли на лоб. Чтобы из амфитеатра кто-то из заключенных вернулся живым, такого еще не было. Подробно расспросив у охранников, что происходило на арене, Тонгилий удивился еще больше. Такой прыти от своих подопечных он никак не ожидал. Поэтому он побоялся сажать их в одну камеру, где они обязательно опять замыслят какое-нибудь нападение или побег, раз уж поодиночке умудрились усеять арену трупами львов.

Слава преследовала Марка даже в тюрьме. У заключенных он пользовался осо-бым почетом. Марк по многу раз пересказывал им свой смертельный поединок со львами, и все кругом сходились во мнении, что без помощи божества сотворить ему такое было бы не под силу.

Впервые за все время пребывания в Мамертинской тюрьме Марк уснул спокойным, безмятежным сном. Теперь бояться ему было нечего. Жизнь он свою отстоял, а что будет впереди, известно лишь одним богам.