Подарок коллекционера (ЛП)

— Пройдемте со мной, пожалуйста, — это все, что говорит женщина, указывая на дверь, и я следую за ней, деревянный пол холодит мои босые подошвы, а сердце в груди подпрыгивает само по себе.

Меня ведут через то, что можно описать только как особняк, хотя я слишком выбита из колеи и боюсь многого в нем замечать. Я пытаюсь делать глубокие вдохи, подавляя панику, которая продолжает угрожать подкрасться, но, когда женщина открывает двери из красного дерева с позолотой, как будто мы входим в тронный зал, я чувствую, что у меня начинают дрожать руки. И затем, когда я захожу внутрь вслед за ней, я замираю на месте от открывшейся передо мной сцены, изо всех сил пытаясь осознать все это.

Комната выложена мрамором с золотыми прожилками, а стены увешаны обоями с витиеватым рисунком и гобеленами. Задняя часть комнаты представляет собой лес растений в горшках и деревьев, обрамляющих огромный бархатный шезлонг с золотой каймой, перед которым стоит длинный стол из мрамора и золота, на котором стоит поднос с различными закусками, расписные керамические чашки и кувшины с чем-то вроде алкоголя. Несколько женщин бродят по комнате, все бледные, темноволосые, стройные и красивые, на них нет ничего, кроме множества золотых цепочек, накинутых поверх. В центре всего этого — самый потрясающе великолепный мужчина, которого я когда-либо видела, томно раскинувшийся на шезлонге. Он одет в длинную черную шелковую мантию, распахнутую до середины груди, с тиснеными на ней золотыми узорами, на его гладкой коже множество золотых и черных кожаных ожерелий, к некоторым из них прикреплены золотые и нефритовые подвески. Его длинные светлые волосы ниспадают на плечи, и пока я в шоке смотрю на него, я понимаю, что две женщины, стоящие на коленях рядом с шезлонгом, с золотыми цепочками, продетыми через проколотые соски, играют с его длинным, твердым, обнаженным членом.

И это даже не самое шокирующее.

В углу комнаты, развалившись рядом с набором растений, как домашний кот на солнышке, лежит гребаный тигр.

Я не могу пошевелиться, разрываясь между ужасом при виде гигантского кота, изумлением от роскоши комнаты и шоком при виде двух красивых женщин, обслуживающих этого потрясающего мужчину. К моему вечному стыду, я чувствую легкую пульсацию между ног при виде декадентского показа, предательской картинки, на которой я присоединяюсь к ним. Все до единой женщины бледные, стройные и черноволосые, как и я, и я вдруг совершенно уверена, что этот мужчина — тот, кому меня продали.

— Черт, это так чертовски хорошо, — стонет он, откидывая голову назад, когда его бедра выгибаются вверх, толкаясь в рот одной из женщин. Его рука хватается за бортик шезлонга. — Притормози, малышка. Я пока не хочу кончать…

Один его глаз внезапно открывается, как будто он услышал звук нашего прихода в комнату, и его рот кривится.

— Что ты здесь делаешь? — Он срывается, слова переходят в новый стон, когда одна из женщин, склонившись над ним, начинает ласкать кончик его члена.

— Простите меня, Кайто-сан, — быстро говорит женщина, стоящая передо мной, торопливо кланяясь в пояс. — Вы просили меня привести сюда новенькую, чтобы вы могли ее увидеть.

Новенькую. Я была права в том, что были другие, которые прошли через то, что пришлось сегодня мне. Женщины, слоняющиеся по этой комнате, вероятно, так и сделали, каждая из них, и мой желудок сжимается от дурного предчувствия при мысли о том, чтобы присоединиться к ним, прислуживать этому красивому и волнующему мужчине, на котором нет ничего, кроме цепей.

— Ах, да. — Он внезапно садится, оттесняя женщин, его член все еще торчит наружу, когда он раздвигает ноги. — Не останавливайтесь, — приказывает он им, его руки небрежно запускают пальцы в их волосы, когда он тянет их назад к своей напряженной эрекции. — Не останавливайтесь, черт возьми, пока я вам не скажу.

Мой желудок снова сжимается при звуке его резкого, командного тона, но не от возбуждения. Этот человек в тысячу раз привлекательнее любого в игорном притоне Гарри, его особняк в тысячу раз роскошнее, и все же здесь я чувствую больший страх. Я смотрела на тех мужчин свысока, считала их ниже себя, но я знаю, что этот мужчина мог раздавить меня так же легко, как букашку, если бы я вызвала его неудовольствие. Даже проще.

Что, если он просто хочет скормить меня тигру?

— Это тебя прислали из Лондона, верно? — Кайто наклоняет голову, его темные глаза блуждают по мне. — Я не могу вспомнить твое имя.

Женщина передо мной отходит в сторону, и я знаю, что теперь моя очередь говорить. На мгновение я боюсь, что не смогу, у меня пересыхает во рту от страха, но я выдавливаю из себя слова.

— Я Ноэль Джайлс, — выдавливаю я. — И я здесь не по своей воле, что бы там ни говорил тебе Гарри. Я…

Кайто смеется.