Подарок коллекционера (ЛП)

Я не хочу отпускать его, останавливаться, но я это делаю. Я немного неловко соскальзываю с него, мое тело кажется расслабленным и налившимся после оргазма, и без его просьбы я растягиваюсь рядом с ним обнаженная, потянувшись за одеялами. Я не ложусь слишком близко, опасаясь повредить его запястья, но я остаюсь достаточно близко, чтобы чувствовать его, моя грудь сжимается от печали, когда я смотрю на его резко красивое лицо в тусклом свете.

Александр медленно поворачивается и смотрит на меня.

— Три раза, — шепчет он низким и тихим голосом, хриплым и сонным.

— Что? — Я в замешательстве смотрю на него, а он грустно улыбается.

— Любить другого человека — значит видеть лицо Бога. Ты сказала, что я любил дважды. Но ты ошиблась. Уже трижды. И три раза этот человек показывал мне, что значит видеть Бога. — Он посмеивается. — Священнику очень понравилась эта цитата. Я не думал, что снова найду в ней красоту. Но вот мы здесь, мышонок. Моя Ноэль. — Он слабо улыбается в тусклом лунном свете. — Я знаю, ты будешь скучать по библиотеке. Я надеюсь, ты также будешь скучать по своему зверю, хотя бы немного.

У меня сжимается горло, я задыхаюсь от эмоций. Я не знаю, что сказать. Я не принадлежу ему, не так, как он хочет, но на сегодняшний вечер я принадлежу. На сегодняшний вечер я решила быть его.

Я очень осторожно наклоняюсь вперед и провожу губами по его лбу, вспоминая еще одну цитату из книги, которая мне очень понравилась.

— Сейчас мало кто осмеливается сказать, что два существа полюбили друг друга, потому что смотрели друг на друга, — шепчу я, протягивая руку, чтобы нежно коснуться его щеки, лаская его лицо. — Но именно так начинается любовь, и только так.

Ни один из нас не может произнести эти слова вслух. Но мы можем говорить на другом языке, который мы оба любим. На языке, на котором он когда-то говорил с другой женщиной. Я могу дать ему это снова.

— Я думала, ты чудовище, — тихо говорю я, все еще касаясь его щеки, когда он закрывает глаза. — И я знала, что ты не принц. Но, в конце концов, Александр, ты мужчина. Ты плохой, и ты хороший, и ты намного больше, чем и то, и другое. Я снова целую его, нежно, прижимаясь к нему так близко, как только могу. — В конце концов, все, что тебе когда-либо было нужно, это чтобы кто-то любил тебя таким, какой ты есть.

Я не знаю, когда именно я засыпаю. Когда я просыпаюсь, серый рассвет проникает в окно, и я почти вся в объятиях Александра, моя голова лежит у него на груди, медленно поднимаясь и опускаясь во сне. На мгновение я задумываюсь, не разбудить ли мне его. Но я не хочу, чтобы его последним воспоминанием о нас было прощание. Я хочу, чтобы это была прошлая ночь, после наслаждения, когда мы шептали слова любви, написанные кем-то другим, чтобы нам не приходилось придумывать свои собственные.

Я медленно выскальзываю из кровати, осторожно, чтобы не толкнуть его. Я одеваюсь в одно из платьев с запахом, висящих на вешалке, набрасываю поверх него шерстяное пальто и натягиваю пару сапог. Я проверяю, на месте ли деньги и паспорт, которые лежат глубоко в одном из карманов, а затем обхожу кровать с его стороны, глядя на его красивое лицо в свете занимающейся зари.

— Прощай, Александр, — тихо шепчу я, наклоняясь, чтобы поцеловать его в лоб, а затем в губы, призрак поцелуя, похожего на тот, о котором, как мне казалось, я мечтала той ночью. — Я обещаю, что не забуду тебя никогда.

И затем, когда мое сердце сжимается в груди и слезы подступают к глазам, я выскальзываю из комнаты и иду по коридору, навстречу холодному и снежному раннему утру. Я еще раз оглядываюсь на квартиру, в которую я пришла связанной и накачанной наркотиками, и которую теперь покидаю свободной, по собственной воле. То, что здесь произошло, было похоже на сон, странный, ужасающий и прекрасный сон. Я должна проснуться, говорю я себе, колеблясь, слезы медленно текут по моим щекам. Я должна вернуться домой.

Пока я не передумала, я поворачиваюсь и направляюсь к железнодорожной станции.

22

НОЭЛЬ

Я думала, что смогу вздремнуть во время, более чем двух часовой поездки из Парижа в Лондон, но заснуть в поезде оказалось невозможно. Каждый раз, когда я начинала засыпать, какой-то шум заставлял меня резко просыпаться, думая, что Кайто каким-то образом обнаружил, что я ушла, и пришел, чтобы забрать меня обратно для себя. Я чувствую нервозность и беспокойство, как будто я была вне нормального мира гораздо дольше, чем это было на самом деле. Я не могу перестать думать о наихудших сценариях, которые я могу обнаружить, вернувшись в квартиру: Джорджи исчез, квартира сдана кому-то другому, я понятия не имею, где он, и нет возможности связаться с ним. Не помогает и то, что у меня при себе, по-моему, фантастическая сумма денег. Мне кажется, что все, кто смотрит на меня, видят, как они оттопыривают мои карманы.