Поделись своей любовью

Несмотря на большой стаж, я каждый раз радуюсь успешной работе. Хорошо выполненная операция — удовольствие для хирурга.

— Молодец, Ирина Павловна, — похвалила меня операционная сестра.

— Мы молодцы, куда я без вас, — только так можно отвечать людям, которые поддерживают тебя глухой ночью в твоем стремлении спасать.

Через пару часов я зашла к пациентке в реанимационную палату. Она не спала. Ее кожа стала розовой, из глаз исчез туман.

— Как дела? Как себя чувствуете?

— Уже неплохо, — улыбнулась женщина.

— Отлично, — порадовалась я. — Вы нам не сказали точно, как долго длилось у вас кровотечение?

— Больше двух недель.

— А почему вы раньше не обратились к гинекологу? — изумилась я.

— Думала, все само прекратится.

Все само прекратится?! Это же не насморк! Откуда такая беспечность? Я слышала и другие объяснения в таких ситуациях: аврал на работе, уезжала в командировку, некому забрать ребенка из детского садика, не хотела идти в женскую консультацию, потому что с врачом нет взаимопонимания и так далее. Что важно для этих женщин? Все, кроме собственного здоровья. А ведь жизнь может внезапно закончиться, но почему-то они об этом не думают!

Хорошо, что наукой открыто многое, а современные врачи знают и умеют достаточно, чтобы спасать. Хорошо, что природа оставляет шанс на жизнь даже при огромнейшей кровопотере (один раз я видела в анализе цифру семнадцать). Но ведь можно же обойтись и малой кровью!

— Молодец, что все-таки решились приехать… — что можно было сказать ей еще?

Чуть позже скорая привезла очередную пациентку с кровотечением. Не бледную, не слабую, а крайне недовольную происходящим девушку. Она нервно бросила свою сумку на пол, резко улеглась на кушетку и стала пальцами отстукивать непонятный ритм.

Выполняя УЗИ, я увидела образование в полости матки и сказала:

— У вас вырос полип. Чтобы остановить кровотечение, его нужно удалить.

Женщина вдруг начала рыдать в голос. Я, естественно, попыталась смягчить ситуацию:

— Это небольшая проблема. Все просто: вы сейчас останетесь в больнице, а мы под анестезией этот полип удалим.

— Я планировала беременность, а теперь все придется отложить! — закричала пациентка.

— Ненадолго. Все будет хорошо, — спокойно парировала я.

— Вы же ничего не знаете! У меня это будет третье вмешательство! Как же я вас, врачей, ненавижу! Ничего не можете сделать как нужно с первого раза!

Вот так завершение дежурства… Целые сутки работала, страдала, нервничала, думала, напрягалась только лишь для того, чтобы в один «прекрасный» момент получить в лоб выстрел ненависти к себе. Спасибо, что не убила. Хотя и такое случается.

— Знаете, я за сегодняшний день уже второй раз буду говорить о том, что не врачи придумали жизнь, смерть, болезни… Мы так же, как и вы, болеем и умираем, кто-то из нас — на работе. Если бы моими мыслями создавался мир, то в нем не было бы страданий, — отвесила я ей килограмм философии.

«В конце концов, почему вы позволяете себе говорить мне такие вещи? Или считаете, что ваши несчастья снимают ответственность за слова и действия?» — добавила я про себя.

Не скажу, что девушка успокоилась. Она была занята только своими проблемами, а мироздание ее совсем не трогало.

— Мне не нужны слова, я ими уже наелась. Сделайте нормально свою работу, и разойдемся по-хорошему, если не хотите жалоб, — услышала я в ответ.

Дама оказалась противницей разговорного жанра.

— Строго, но справедливо. Вы правы, профессионализм превыше всего, — мне пришлось ответить ей в унисон.

— Прозрели? Хорошо. Перед вами не неопытная глупышка. Кто меня будет оперировать? — продолжала девушка.

— А кого вы хотите видеть в качестве хирурга? Есть пожелания по полу, возрасту, комплекции, пристрастиях в еде и одежде? — вставил Парамонов, который за ночь не выходил из приемного отделения ни на минуту.

— Не ерничайте. Кто у вас на смене самый опытный?

— Давайте вашим личным хирургом сегодня буду я, Ирина Павловна Ковалева, врач акушер-гинеколог высшей категории, — лишний раз представилась, хотя на моем халате всегда висит бейдж с фамилией, именем, отчеством и регалиями.

— Хорошо. А наркоз кто будет давать? — не унималась пациентка.

— Также врач высшей категории Сергей Васильевич Любимцев. Вам что-нибудь говорит эта фамилия? — опять влез Парамонов.

— Не слышала такой.

— Это потому, что пока ничего плохого за свою карьеру он не сделал, — не унимался Игорь Петрович.