Подельник века

– Ну да, ну да. – Керенский по-адвокатски решил завершить дело миром.

А потом и вовсе позвонил в колокольчик и отдал распоряжение проводнику:

– Принесите нам лучшего шампанского, икорочки и еще чего-нибудь по вашему вкусу. – А встретившись с вопросительным взглядом второго пассажира, добавил: – Ничего-ничего, я угощаю!

В том же поезде можно было обнаружить и генерала Брусилова. Алексей Алексеевич стоял в тамбуре, когда Незнамов будто бы случайно проходил мимо. Они по-прежнему виделись лишь мельком. Но в этот раз между ними завязался чуть более обстоятельный разговор.

– Так вы обдумали наше предложение? – спросил бывший посыльный.

– Да.

– И что?

– Мой ответ «нет».

– Окончательный?

– Так точно.

– И почему же?

– Свои аргументы я уже давно письменно привел господину Двуреченскому.

– Двуреченскому? – Незнамов сделал вид, что удивился.

– Да, а что вас удивляет?.. А также и лично господину Монахову.

Курьер поморщился и потер щеку.

– Что с вами? – Видя это, генерал решил проявить учтивость.

– Зуб… болит…

Пространство между вагонами быстро наполнилось чужаками. И Брусилов поспешил закончить «аудиенцию»:

– Честь имею!

– И вам не хвора… – Слова его собеседника заглушил стук колес.

4

– Как уже было отмечено, самые опасные эпизоды в путешествии его величества – те, в которых нельзя предусмотреть участников торжества. Вот, к примеру, встреча государя в Боголюбове Владимирской губернии. Ему предстоит принять волостных старшин, сельских старост, земских начальников. Всех соберут в ограде Боголюбова городка. Списки участников уже составлены, по многим уже имеются справки об их благонадежности. Тут все просто, как и со встречей на следующий день в Нижнем Новгороде, в саду при губернаторском дворце. Или на приеме в Дворянском собрании. Или во время обеда на сто десять персон на борту парохода «Царь Михаил Федорович» – эстафету у Джунковского и занедужившего для официальных мероприятий Монахова перенял уже ротмистр барон фон Штемпель.

Его непосредственный начальник, глава московских «охранителей» Мартынов, был чем-то недоволен. Но от громкого голоса помощника встрепенулся и он:

– Мы их всех, как лучами Рентгена, просветим! Подлежащих сомнению вычеркнем. Мало-мальски опасных вообще вышлем из города! – Барон был доволен произведенным эффектом, после чего вернулся к обычному тембру голоса. – Но ведь августейшее семейство не на облаке сидит. Из Кремля оно пойдет на закладку памятника Минину и Пожарскому. Пешком, в окружении патриотически настроенной толпы. Люди будут теснить охрану, давиться, толкаться…

– Так что вы предлагаете? – не выдержал Мартынов.

– Там идти всего триста саженей. А от Владимира до Суздаля тридцать четыре версты. Но эти сажени будут опасней, чем те версты, – продолжил методично объяснять ротмистр. – Путь между городами станут охранять конные стражники, дюжина урядников, общая полиция. Еще дворцовая, переодетые агенты Охранного отделения, собственный его величества конвой. Мышь не проскочит. Все на виду, любого выскочку издалека разглядишь. А в нижегородском Кремле по пути на Благовещенскую площадь… Кто там встанет шпалерами[23] по бокам? Как среди них вовремя разглядеть злоумышленника с бомбой или револьвером?

– Как?! – спросили все уже хором.

Штемпель сделал театральную паузу, набрал в легкие воздуха и бухнул:

– Среди них нужны наши люди…

5

Местная ячейка СЭПвВ привычно заседала в старом доме.

– Диктофон все еще пишет?

– Конечно.

– Все-таки я не понимаю, зачем нам в прошлом эта штука?

– Вам уже много раз объясняли. Мы обязаны вести протокол. А все, что сказано вне протокола, не будет никем учтено. – Произнеся это, строгий собеседник кашлянул.

– А может, оно мне и надо?!

– Сделаю вид, что я этого не слышал.

– Господи, Монахов, ну мы как в школе! Вы – нам не учитель, а мы не ученики! Перестаньте вести себя с нами как с малыми детьми!

– Вы только что нарушили пункт четырнадцать точка два памятки о правилах поведения во время командировки сотрудника Службы эвакуации пропавших во времени.

– Да хватит уже «выкать», надоел!

– Прошу прощения, а в чем именно состоит нарушение? – В разговор наконец вмешался кто-то третий, а именно – обладательница примирительного женского голоса.

– Он назвал фамилию, – коротко пояснил председательствующий.

– А я и не такое назову! Я вам сейчас все-все про него расскажу! Например, о том, что он входит в ячейку партизан времени! Что, съели?!

– А это уже серьезное обвинение… – вмешался четвертый. – Какие у вас доказательства?

Первый потер все еще красноватую щеку:

– Я общался с Керенским, и с Брусиловым, и со многими другими. Все они подтверждают, что господин Монахов, Александр Александрович, когда-то представлялся им как сотрудник СЭПвВ! Ну а позже… внимание… барабанная дробь… настойчиво склонял их к вступлению уже в группу партизан времени!

– Грубое нарушение пунктов четырнадцать один, четырнадцать два, восемь точка семь, а также шестнадцать точка один, – констатировал Монахов хриплым, но спокойным голосом.

– Поясните! – потребовала примирительная, и в ее голосе уже не ощущалось прежнего человеколюбия.