Подъем Испанской империи. Реки золота

Из-за проблем с кораблями экспедиция на пять месяцев остановилась в заливе Сан-Хулиан, в пяти сотнях миль к северу от мыса Горн. Магеллан не хотел отправляться в холодные воды на потрепанных кораблях. Экипажи, столь долго сидевшие без дела, уже отчаялись найти таинственный пролив. Команда сидела на жестком пайке и тосковала в этих бесплодных и холодных землях. Магеллан считал, что им стоит задержаться здесь до весны. Однако многие из его спутников хотели домой. Они считали, что принимали участие в бесполезном предприятии. Между испанцами и португальцами в экипажах возникали разногласия. Для испанцев, вроде баска Элькано, капитана «Консепсьон», было странным слышать капитан-генерала Магеллана, португальца, говорившего «от имени короля». Понятно, что между Магелланом и его испанскими капитанами возникли разногласия – в особенности с Кесадой и Картахеной. Ссора вспыхнула еще раньше, когда возникли разногласия в том, когда и как отдавать честь Магеллану. Судьбы империй часто держались на столь тривиальных проблемах.

На Вербное воскресенье 1 апреля 1520 года Магеллан велел своим экипажам сойти на берег, слушать мессу. Затем он пригласил офицеров и лоцманов отобедать с ним на «Тринидаде». Однако лишь двое, Кока и Альваро де ла Мескита (который принял командование над «Сан-Антонио») отправились на мессу, и лишь Мескита пришел на обед. Той ночью Кесада и Картахена направились на «Сан-Антонио» и, взяв Мескиту под арест, заявили команде, что теперь здесь приказывают они, а не Магеллан. Хуан де Элорриага из Гипускоа, хозяин корабля, был на стороне Магеллана, и Кесада так сильно его ударил, что тот умер через два месяца.

Вначале никто не посмел взять командование на «Сан-Антонио». В итоге это сделал Элькано при поддержке Кесады. Картахена принял командование над «Консепсьон», Луис де Мендоса направился на «Викторию».

Мятежники захватили большую часть кораблей и передали Магеллану, что теперь он должен выполнять королевский приказ согласно их трактовке. Они добавили несколько неуважительных заявлений. Магеллан был в ярости. Он приказал всем капитанам прибыть на «Тринидад», однако мятежники попросили его самого явиться на «Сан-Антонио». Он отправил на «Викторию» с письмом Луису де Мендосе своего судебного пристава, Гонсало Гомеса де Эспиносу вместе с шестью людьми. Мендоса прочитал письмо и злобно усмехнулся. Гомес де Эспиноса, увидев усмешку, нанес ему удар в горло, а другой матрос ударил его в бок. Мендоса упал замертво. Пристав и его вооруженные люди захватили корабль.

Почти то же самое случилось на «Сантьяго». Мятежники хотели бежать на «Сан-Антонио» и «Консепсьон», но Кесада послал Мескиту к Магеллану для примирения. Магеллан сказал, что это бесполезно. Элькано замешкался. Магеллан расстрелял «Сан-Антонио» из своих пушек, а потом его люди взяли корабль на абордаж. Элькано, Кока и Кесада были арестованы. Картахена на «Консепсьон» сдался без боя. На заре Магеллан отправил тело Мендосы на берег, разрубил его на четыре части и публично обвинил его в предательстве. Кесада был повешен, а затем четвертован. Другие окончили свою жизнь чуть менее ужасно: Картахену высадили на необитаемом острове со священником (скорее всего, французом по имени Кальметт). Петер Мартир позднее писал, что, по его мнению, Магеллан «имел полное право сделать это, однако другие считали иначе»{1747}.

Затем Магеллан простил сорок остальных, скомпрометировавших себя во время восстания, включая Элькано{1748}. В то же время Эстебан и Гомес бежали на «Сан-Антонио», намереваясь вернуться в Испанию и взяв с собой «гиганта», которого они захватили. Херонимо Гуэрра взял на себя командование, заключив Альваро де Мескиту под арест. Они достигли Испании в мае 1521 года.

«Сантьяго» был уничтожен, однако вся его команда уцелела. Мятеж был подавлен, уцелевшие корабли в конечном счете продолжили путешествие, проплыв мимо так называемого мыса Одиннадцати тысяч Девственниц (мыс Девственниц) к нынешнему Магелланову проливу.

Открытие этого пролива, цель столь огромных испанских усилий и множества экспедиций последних лет, стало триумфом. По словам Пигафетты, он был в 110 лиг длиной, что составляет примерно 350 миль, и был по обеим сторонам окружен заснеженными горами. Сначала экспедиция приняла его за простой залив. Но Магеллан верил, что знает больше остальных, – возможно, благодаря информации, которую он собрал в Лисабоне. Он настоял на том, чтобы плыть дальше. Ветра осложняли движение. Однако Магеллан продолжил путь и буквально зарыдал от радости, когда они проплыли Кабо-Десеадо и вошли в спокойные воды Южного моря – «Тихого», как его стали называть с тех пор. Ночи в то время года длились лишь по три часа, поскольку стоял октябрь. Они назвали пролив Estrecho Patagonico в честь Патагонии, которая получила свое имя от мифической страны из романа «Дения Эспландиана» – творения Гарсии Монтальво, автора или же восстановителя «Амадиса Галльского». Роман «Деяния Эспландиана» был опубликован в Севилье в 1510 году Кромбергером{1749}.