Подёнка

Прист склонился над пострадавшим:

– Слушай внимательно. Я бы предпочел не причинять тебе вреда, но сделаю это, если ты не помешаешь мне тихо выйти отсюда. Как тебе такой расклад?

– К-кто ты такой, мать твою? – простонал сопровождающий.

– Я пришел за женщинами.

– Что? Ты что, сошел с ума?

– Где они?

Кашляя и брызгая слюной, сопровождающий ухитрился разразиться хриплым смехом:

– Ты точно сумасшедший. – Он сумел вдохнуть воздуха и, опершись рукой о стену, попытался встать.

Прист схватил мерзавца за руку и вывернул запястье. Тот снова повалился на пол, морщась от боли.

– Где держат женщин, которых вы приготовили для сегодняшнего представления? – еще более угрожающе спросил Прист.

– Весь этот дом кишмя кишит охранниками, неужели ты думаешь, что сможешь отсюда выбраться?

Прист вывернул запястье сопровождающего еще больше, и тот едва не взвыл. У Чарли имелось преимущество – он был фунтов на пятнадцать тяжелее. Он уперся коленом в грудь сопровождающего, и тот упал на пол плашмя.

– Черт!

– Послушай, у меня диссоциативный синдром.

– Ну и…

– Хочешь сказать «ну и что»? А то, что меня легко разозлить, и мне ничего не стоит сломать твое запястье, а потом еще пару костей. И мне это будет по барабану, усек?

Их взгляды встретились, и Прист увидел в глазах сопровождающего панику – и осознание. Он ослабил хватку, но совсем немного – это было приглашение к диалогу, только и всего.

– Они в винном погребе, – выдохнул мужчина. – Их всегда там держат.

Чарли кивнул и, схватив сопровождающего за ворот, подтащил его к раковине. Потом снял с себя ремень и пристегнул мужчину к трубе, затянув ремень настолько туго, чтобы к кистям его пленника перестала поступать кровь. Через несколько минут они онемеют, и он перестанет их чувствовать. Когда Прист закончил, сопровождающий рассмеялся, хотя лицо его исказилось от боли.

Прист снял с него один ботинок и черный носок.

– Неужели ты воображаешь, что у тебя есть хоть один шанс выбраться отсюда живым? – фыркнул сопровождающий.

Чарли засунул ему в рот кляп из носка, обвязав вокруг головы шнурок от ботинка, чтобы тот не смог его выплюнуть. Затем схватил пленника за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза:

– Пока что шансы равны. Но если ты обманул меня насчет винного погреба, я знаю, где тебя найти.

Джессика вышла из зала на балконе, пройдя сквозь толпу людей в капюшонах. Один из них обернулся и посмотрел ей вслед. Она не удостоила его взглядом и двинулась по коридору, уходящему влево. Мисс Эллиндер понятия не имела, куда идет, но вернуться в зал, где находится МакЮэн, не решилась. Хорошо хоть, спиртное затуманило его разум, и он не узнал ее голос.

Когда Джессика отошла достаточно далеко от зала и шум веселящейся толпы начал стихать, она сняла капюшон. В нем слишком жарко и невозможно нормально дышать. Ее прическа наверняка выглядит ужасно. Неужели за то, чтобы находиться здесь, люди платят десятки тысяч фунтов?

Мисс Эллиндер еще раз завернула за угол, чувствуя себя все более уверенно. Она все отчетливее осознавала, что этот дом ей знаком. Сначала Джессика решила, что это всего лишь дежавю: такие же коридоры с бархатистыми обоями и портретами на стенах можно встретить во множестве усадеб, открытых для публики.

Но потом поняла, что это нечто иное.

Джессика остановилась перед закрытой дверью. За ней начинается лестница, ведущая вниз. Она была в этом уверена. Повернув дверную ручку, она толкнула дверь. Перед ней была деревянная лестница, уходящая вниз, в темноту. Женщина сглотнула. Ей все больше становилось не по себе. Да, она знает этот дом. Она узнала его планировку.

Мисс Эллиндер медленно спустилась в темноту.

Нашарила на стене выключатель и зажгла свет. Перед лицом возник еще один портрет маслом. Мать, держащая на руках младенца в платьице с дурацкими оборками. От времени краски выцвели, и теперь можно было ясно разглядеть только лицо матери – бледное пятно на темном холсте.

Откуда-то выплыло воспоминание: ей шесть лет, и она играет в просторной комнате, которую от этого помещения отделяют распашные двери.

Вот они. И на верхней панели вырезаны изображения насекомого.

Женщина замерла. Это не дежавю. Когда-то она уже здесь была.

Прист решил не возвращаться в зал за Джессикой, чтобы не рисковать. Особо ценный клиент, которому вздумалось покинуть престижное место у самой сцены, наверняка привлек бы к себе нежелательное внимание. Придется ей самой позаботиться о себе – до начала лекции осталось всего лишь двадцать две минуты.

Он шел по следующему коридору, стараясь шагать как можно быстрее и держась у стены, где половицы меньше скрипели. Коридор привел его к чугунной винтовой лестнице, уходящей вверх. Охваченный злостью, Чарли развернулся обратно.

Надо сосредоточиться. Рассеять туман. Он не учел какую-то деталь. Какую? Думай!