Подкова для летучей мыши

– Не знаю… – не сдавалась я. – В час ночи… как-то это…

– Послушайте, Алена. Вы должны иметь четкое представление о том, что строгое соблюдение конфиденциальности – это главная и, возможно, единственная причина, почему я готов платить вам. Если это условие не будет выполнено, в нашей встрече нет никакого смысла. А оно не будет выполнено, если я вот так вот, на глазах у всех, явлюсь к вам в общежитие. Понимаете?

– Ну… ну хорошо, – очень неохотно согласилась я. – Если вы считаете, что так будет лучше…

– Гораздо лучше, Алена. Просто гораздо лучше! Итак, мы договорились?

– Ну хорошо, – уже бодрее ответила я. – В час так в час.

– Ну вот и отлично. Чтобы вы не волновались, я перед тем, как подняться, еще раз позвоню вам, предупрежу. Чтобы вы точно знали, что это – именно я, а не какой-нибудь там… бандит с большой дороги.

Мы посмеялись, и на этой оптимистической ноте разговор наш был закончен к обоюдному удовлетворению.

После этого я сделала контрольный звонок Мельникову и наконец-то смогла приняться за бутерброд.

Расчеты мои продолжали оправдываться, и я в очередной раз могла убедиться, что письмо попало, что называется, в десятку.

Несомненно, что, представляя дело так, будто вопрос об оплате, как таковой, как бы вовсе даже не вопрос, а на самом деле нужно обговорить сумму, «Тарас» предполагал, что имеет дело с конченой лохушкой. Для меня было совершенно очевидно, что главная цель его звонка заключалась в том, чтобы во втором часу ночи я «без шума и пыли» открыла ему дверь своей комнаты. Это – единственное, что ему было действительно нужно, именно поэтому он говорил так, будто заплатит в любом случае и хочет лишь поторговаться, чтобы заплатить поменьше.

Не совсем ясно было пока, почему он все время говорил, что придет сам, ни словом не упоминая о товарище, ради которого проделал сегодня такое дальнее путешествие. Но – еще не вечер.

Я с аппетитом уплетала поролоновый бутерброд, морально готовя себя к ночному визиту.

В одиннадцатом часу вечера со стороны соседней комнаты, той самой, в которой никто не жил и которую я недавно собиралась снять, послышалось осторожное скрипение ключа в замочной скважине.

«Ай да Андрюша, ай да оперативник! – восхищенно думала я, изо всех сил напрягая слух, чтобы уловить едва слышные шорохи, свидетельствующие о том, что группа захвата прибыла на место. – Это он, значит, и хозяев нашел. Значит, и дверь не пришлось взламывать. Ну, умница, да и только. Что тут еще сказать».

Между тем «время Ч» неумолимо приближалось.

Памятуя, что в нашем телефонном разговоре с «Тарасом» речь шла о некой расписке, я предположила, что все основные события развернутся за столом. Поэтому именно возле стола я решила спрятать наручники и электрошокер. А «макарова» пристроила в районе дивана.

Не зная, каким именно способом собираются меня прикончить (а что ночью ко мне придут именно за этим, а вовсе не для того, чтобы заплатить деньги, я ни минуты не сомневалась), я не могла должным образом подготовиться. Да, в прошлый раз это был нож (кстати, так и не найденный). Но, возможно, у подчиненных господина Новикова развитая фантазия, и для меня они придумали нечто иное.

Занимая себя предположениями и догадками, стараясь просчитать наперед наиболее оптимальный порядок действий в том или ином случае, я пыталась отвлечь себя от волнений, вполне естественных для человека, знающего, что его сейчас придут убивать.

Чем глубже мир погружался в ночь, тем медленнее текло время, и в конце концов мне стало казаться, что стрелки часов просто-напросто остановились.

Все звуки смолкли, изредка слышалось лишь шуршание тараканов, ползающих за отставшими от стен обоями. И когда среди этой тишины резко и неожиданно прозвучал телефонный звонок, я даже вздрогнула.

На часах была половина второго.

– Алло?.. – проговорила я, и в этот раз испуг мне почти не пришлось играть.

– Алена?

– Да… Это вы, Тарас?

– Да, это я. Тут у нас произошли небольшие изменения, – сам я не смогу подойти…

– Но как же… ведь мы договаривались…

– Не волнуйтесь, Алена, все договоренности остаются в силе. Просто к вам приду не я, а мой напарник. Он даже уже, наверное, там, на месте. Его зовут Павел. Он полностью в курсе дела. Вы подпишете расписку, он передаст вам деньги, и мы спокойно разойдемся, решив к обоюдному удовольствию нашу маленькую проблему. Идет?

– А я думала, что придете вы, – продолжала я тупить, выигрывая время, чтобы подготовиться к решающей встрече.

Я уже понимала, что это за Павел придет ко мне, и не сомневалась, что он уже близко.

– Алена, – уже слегка раздраженно сказал рыжий. – Давайте не будем создавать друг другу проблемы в самый последний момент. Ведь мы о чем договаривались? О том, что я заплачу вам деньги, а вы подпишете расписку. Правильно?

– Ну да…

– Ну вот. Именно это я сейчас и пытаюсь сделать. Заплатить вам деньги. Только передаст их Павел. Вот и вся разница. Сейчас он подойдет к вам, откройте ему, пожалуйста. Человек согласился помочь, нехорошо будет, если он столкнется с непониманием. Ну как, договорились? Откроете?

– Ну ладно… хорошо… хорошо, я открою.