Подлинная история Айвенго, Робина Капюшона и прочих

- Да, я раскаиваюсь в своих грехах и готов понести заслуженную кару. Но знайте, ваше преосвященство, что я действовал из самых чистых и благородных побуждений. Я хотел очистить нашу Святую Церковь от скверны и превратить ее в оплот истинной веры и добродетели. Я хотел, чтобы на земле восторжествовали закон и справедливость, как заповедовал нам Спаситель. И ради этой высокой цели я был готов пожертвовать всем - даже своей честью и жизнью.

Хьюберт Уолтер долго молчал, пристально глядя в пылающие глаза храмовника. Потом он тяжело вздохнул и произнес:

- Что ж, сэр Бриан. Ваше чистосердечное признание и искреннее раскаяние делают вам честь. Но вы должны понимать, что совершили тягчайшее преступление против Бога и людей. И справедливость требует, чтобы вы понесли суровое наказание, дабы искупить свою вину и послужить назиданием другим.

Бриан де Буагильбер гордо выпрямился, насколько позволяли сковывающие его цепи.

- Я готов принять любую кару, ваше преосвященство. Я давно примирился с мыслью о смерти и не боюсь предстать перед Всевышним. Но я прошу вас об одном одолжении. Позвольте мне умереть как рыцарю и воину, с мечом в руке, а не как последнему преступнику на эшафоте. Это единственное, о чем я прошу напоследок.

В его голосе звучала неподдельная мольба, и Хьюберт Уолтер не мог не почувствовать невольного уважения к этому отважному и заблуждающемуся человеку. И такой исход дела также более соответствовал нежеланию Уолтера выносить на публику материалы этого ужасного дела. А так – концы в воду. А Великий Магистр и так уже полностью у него в руках.

- Что же, это я могу обещать вам, сэр Бриан, - медленно произнес он.

Бриан де Буагильбер смиренно склонил голову.

- Благодарю вас, ваше преосвященство. Я принимаю ваш приговор и готов безропотно нести свой крест. Да свершится надо мной воля Господня.

Хьюберт Уолтер кивнул и направился к двери. Но на пороге он задержался и обернулся к храмовнику.

- Я буду молиться за вашу грешную душу, сэр Бриан. И за души ваших собратьев, вовлеченных в этот нечестивый заговор. Быть может, Всемилостивый Создатель сжалится над вами и дарует вам прощение и вечный покой.

С этими словами папский легат вышел из камеры, оставив Бриана де Буагильбера наедине с его горькими мыслями и запоздалым раскаянием. А сам он направился в покои, отведенные ему в прецептории, погруженный в тяжелые раздумья.

Хьюберт Уолтер понимал, что разоблачение заговора тамплиеров было лишь первым шагом на долгом и трудном пути искоренения скверны и лжи, поразивших Святую Церковь. Теперь ему предстояла нелегкая задача - провести тщательное расследование, доискаться до корней зла и предать виновных заслуженному наказанию. Причем сделать это, привлекая как можно меньше внимания к делу, дабы не скомпрометировать Святой Престол.

Но епископ Солсберийский был готов к этому нелегкому испытанию. Он знал, что на его стороне правда, справедливость и сам Господь. И пока в его сердце горел огонь истинной веры и любви к ближним, он был способен свернуть горы и обратить в прах любое зло и нечестие. С этой непоколебимой решимостью Хьюберт Уолтер и приступил к своему новому священному долгу - быть пастырем и судьей, карающим мечом и исцеляющим словом.

Глава 27: Последний бой

Внутренний двор прецептории Темплстоу был залит ярким солнечным светом, словно сама природа решила стать свидетельницей необычного и трагического события. На каменных плитах двора был очерчен белым песком круг - арена для Божьего суда с помощью поединка. Вокруг этого круга собралась странная и пестрая толпа - суровые рыцари Храма в белоснежных плащах с алыми крестами, вольные стрелки Шервудского леса в зеленых куртках и широкополых шляпах, богато одетые саксонские таны и норманнские бароны, смиренные монахи в коричневых рясах. А в центре этой толпы стояли главные участники и вершители этой драмы - Хьюберт Уолтер, епископ Солсберийский и папский легат, Уилфред Айвенго, отважный рыцарь и защитник справедливости, Седрик Ротервудский, благородный тан и хранитель саксонских традиций, Робин Худ, легендарный разбойник и борец за права угнетенных. А чуть в стороне, окруженные сочувствующими взглядами, застыли в молчаливом ожидании прекрасная Ревекка и ее престарелый отец Исаак из Йорка.

Но все взоры были прикованы к двум фигурам, застывшим по краям песчаного круга. Это были Бриан де Буагильбер, обвиняемый в тягчайших преступлениях против Бога и людей, и Уилфред Айвенго, вызвавшийся быть поборником правого дела и защитить честь оклеветанной девы Ревекки.

По знаку Великого Магистра Храма двое оруженосцев вынесли на середину круга оружие для поединка – кольчуги, шлемы, тяжелые копья и большие щиты. Бриан де Буагильбер окинул это снаряжение мрачным взглядом и покачал головой.

- Я не стану надевать на себя эти доспехи, - произнес он громко и твердо, обращаясь к Великому Магистру. - Я предстану перед судом Божьим таким, каков я есть - без брони и защиты. Ибо мне нечего более скрывать и не от чего защищаться. Я принимаю свою судьбу и готов искупить свою вину собственной кровью."