Подлинная история Айвенго, Робина Капюшона и прочих

- Да пребудет с вами всеми благодать Господня, - провозгласил он дрогнувшим от волнения голосом. - Вы, Исаак и Ревекка, отныне находитесь под моей личной защитой и покровительством Святого Престола. Никто не посмеет более притеснять вас или чинить вам обиды, ибо вы явили истинный пример добродетели и веры. А вас, сэр Уилфред, и вас, достойный тан Седрик, я призываю быть мне свидетелями и помощниками в предстоящем расследовании. Нам нужно искоренить последние очаги крамолы и измены, дабы никто более не мог угрожать миру и благоденствию нашей страны. Да направит нас Всевышний на этом праведном пути!

С этими словами Хьюберт Уолтер простился с Исааком и Ревеккой и, в сопровождении Айвенго, Седрика и стрелков Шервудского леса, покинул прецепторию Темплстоу. Он знал, что ему предстоит еще много трудов и испытаний, но твердая вера и чистая совесть придавали ему сил и решимости довести начатое дело до победного конца.

Глава 28: Падение тирана

Мрачные и величественные башни Тауэрского замка вонзались в свинцовое небо, словно суровые стражи, охраняющие покой и власть своего повелителя. На зубчатых стенах и бастионах толпились вооруженные воины в стальных шлемах и кольчугах, с алебардами и арбалетами наготове. Над главной башней гордо реял штандарт с гербом принца Джона - три золотых леопарда на алом поле.

Но сегодня даже этот неприступный оплот тирании и произвола выглядел непривычно тихим и пустынным. Не звенели доспехи рыцарей, съезжающихся на пир или совет, не шумели толпы челяди и ремесленников в обширных дворах. Лишь хищно кружили над замком черные вороны, предвещая недоброе.

У подножия крепостного холма расположилось другое войско - суровые, закаленные в боях мужи в простых кожаных куртках и плащах, вооруженные длинными луками и короткими мечами. Это были люди Хьюберта Уолтера, епископа Солсберийского и папского легата, и отряды вольных стрелков Робин Худа, с готовностью откликнувшиеся на призыв своего духовного пастыря. Сам прелат восседал на могучем боевом коне в окружении верных латников, и его белоснежные одежды и золотой крест на груди ярко сияли в тусклом осеннем свете.

Хьюберт Уолтер решительно направился к воротам замка. Несмотря на грозный вид крепости и суровые лица ее защитников, епископ Солсберийский не испытывал ни страха, ни сомнений. Он знал, что на его стороне правда, справедливость и Божья воля, а значит - ему нечего опасаться.

Подъехав почти вплотную к опущенной решетке ворот, Хьюберт Уолтер громко воззвал:

- Принц Джон! Именем Господа нашего, Святой Церкви и короля Ричарда, я, Хьюберт Уолтер, епископ Солсберийский и легат Его Святейшества Папы Римского, повелеваю тебе сложить оружие и сдаться на милость победителей! Ты обвиняешься в измене, узурпации власти и злодеяниях против своего народа и государя! Но если ты раскаешься в содеянном и без боя отворишь нам ворота, то можешь рассчитывать на милосердие и справедливый суд!

Эти слова, усиленные громовым голосом прелата, разнеслись над замком и проникли в самые дальние его покои. Стражники на стенах беспокойно зашевелились и стали опускать оружие, не зная, что предпринять. Из окон башен выглядывали бледные и встревоженные лица придворных и слуг. Никто не решался ответить грозному посланнику Церкви и Престола.

Но вот на одной из галерей показалась долговязая фигура в роскошных пурпурных одеждах, отделанных горностаем и золотом. Это был сам принц Джон, младший сын покойного Генриха II и брат нынешнего короля Ричарда Львиное Сердце. На его надменном, но красивом лице застыло выражение злобы и растерянности.

- Кто смеет являться ко мне с такими наглыми требованиями? - вскричал он пронзительным от волнения голосом. - Я - законный правитель Англии в отсутствие моего брата, и только я решаю, кого миловать, а кого карать! Убирайтесь прочь, иначе я прикажу расстрелять вас из луков, как бродячих псов!"

Но Хьюберт Уолтер и бровью не повел в ответ на эту жалкую браваду. Спокойно и величественно он снял с пояса свиток пергамента с печатями и развернул его так, чтобы все могли видеть.

- Вот письменный приказ Его Величества короля Ричарда, написанный его собственной рукой и скрепленный его печатью, - провозгласил епископ Солсберийский, и голос его зазвучал подобно трубному гласу. - Король повелевает всем своим подданным, включая тебя, принц Джон, немедленно сложить оружие и присягнуть на верность законному монарху. Всякий, кто посмеет ослушаться этого приказа, будет объявлен государственным изменником и предателем. Так что подумай хорошенько, принц, прежде чем бросать мне вызов. Ибо за мной стоит не только грозное войско, но и вся полнота власти Церкви и Короны.

Услышав эти веские слова и увидев королевскую печать на пергаменте, принц Джон весь как-то сник и побледнел. Он понимал, что епископ Солсберийский не блефует и что у него в руках действительно находится неоспоримый знак высочайшей власти. Лихорадочно озираясь по сторонам, словно ища помощи или совета у своих приближенных, принц пытался выиграть время.