Подлинная история Анны Карениной

– Мне совершенно все равно, что думает твоя мать и как она хочет женить тебя, – сказала она, дрожащею рукой ставя чашку.

– Но мы не об этом говорим.

– Нет, об этом самом. И поверь, что для меня женщина, без сердца, будь она старуха или не старуха, твоя мать или чужая, не интересна, и я ее знать не хочу.

– Анна, я прошу тебя не говорить неуважительно о моей матери.

– Женщина, которая не угадала сердцем, в чем лежит счастье и честь ее сына, у той женщины нет сердца.

– Я повторяю свою просьбу: не говорить неуважительно о матери, которую я уважаю, – сказал он, возвышая голос и строго глядя на нее…

– Ты не любишь мать. Это все фразы, фразы и фразы! – с ненавистью глядя на него, сказала она.

Анна и права, и неправа. Она говорит правду: Вронский не уважает и не любит свою мать. Но не ей напоминать ему об этом.

На следующий день, когда к Вронскому с бумагами от матери приезжает княжна Сорокина и после этого он уезжает из дома до позднего вечера, Анна, принимая первую дозу опиума, уже всерьез думает о самоубийстве.

Когда она налила себе обычный прием опиума и подумала о том, что стоило только выпить всю склянку, чтобы умереть, ей показалось это так легко и просто, что она опять с наслаждением стала думать о том, как он будет мучаться, раскаиваться и любить ее память, когда уже будет поздно.

Недаром княгиня Бетси называла Анну “ужасным ребенком”. Анна думает не о том, что она умрет, а о том, как будет от этого страдать Вронский. Она словно не понимает, что результата своей мести не увидит. Это типичное сознание ребенка, который не боится смерти, потому что не представляет себе смерть, но фантазирует о том, что будет после нее, как если бы он, умерев, продолжал жить и видеть результаты своей смерти.

Анна и раньше думала о смерти как о решении проблем. Например, перед родами. Но тогда она видела в смерти выход из запутанной ситуации между двумя Алексеями. Теперь смерть представляется ей актом мести Вронскому… за что? Она отлично знает, что Вронский не женится на Сорокиной и не изменит ей. Но сознание Анны уже не руководствуется разумными доводами. И трудно сказать, что было главной тому причиной: панический страх потерять Вронского или пристрастие к опиуму?

Поведение Анны становится непредсказуемым. За день до этого она уломала Вронского отправиться в имение раньше, чем он планировал, поставив ему ультиматум.

– Ты можешь поехать завтра? – сказала она.

– Да нет же! По делу, по которому я еду, доверенности и деньги не получатся завтра, – отвечал он.

– Если так, то мы не уедем совсем.

– Да отчего же?

– Я не поеду позднее. В понедельник или никогда!

– Почему же? – как бы с удивлением сказал Вронский. – Ведь это не имеет смысла!

Но для Анны это имеет смысл. Она не хочет, чтобы Вронский ехал к матери, потому что представляет его встречу с княжной Сорокиной. В результате она сама же провоцирует встречу Вронского с Сорокиной у крыльца их дома, потому что бумаги потребовались срочно, и maman, вероятно, желая насолить ненавистной ей Карениной, отправляет их в Москву с княжной.

После встречи Вронского с Сорокиной Анна понимает, что старая графиня ее переиграла, и начинает окончательно сходить с ума. Она уже отказывается ехать в имение вообще.