Подлинная история ожерелья Антуанетты. Том 2

Жанна, пошатываясь, побрела в свою каморку. Она не понимала, почему Голицына не выделила ей одну из комнат своего шикарного особняка. Сначала графине казалось, что дело в её взглядах. Умная и жёсткая Анна Сергеевна сразу сообразила, что пожилая Жанна не помощница в её трудных делах. Тогда зачем же выделять ей место в особняке? Возможно, нагрянут другие гости, знатнее, богаче и полезнее. Так Жанна думала вначале. Но после первого тесного общения она поняла, что дело вовсе не в этом. Анна разговаривала с ней не хуже, чем с губернатором, с удовольствием рассказывала о своих делах, делилась планами на будущее. Значит, была какая-то другая причина, заставившая княгиню поселить свою гостью во флигеле. Что ж, поживём — увидим.

Молоденькая и очень хорошенькая служанка с толстой русой косой, как обруч охватывающей голову, с полными губками и ямочками на щеках помогла графине раздеться, и Жанна провалилась в сон.

Глава 60

Графиня де Ла Мотт спала бы до полудня, но та же хорошенькая служанка разбудила её в восемь утра. Через десять минут Жанна уже спустилась в гостиную. Голицына, свежая, умытая и причёсанная, как в прошлый раз, в чёрных брюках и сюртуке, сидела за столом и пила кофе.

— Как вам спалось на новом месте? — отрывисто спросила она.

Графиня улыбнулась.

— Давно не спалось так хорошо.

— Отлично! — По её лицу трудно было судить, рада ли она этим льстивым словам. — Начинайте завтракать. Ибрагим приказал татарам собраться на площади в половине девятого.

Старинные часы, висевшие на стене, показывали, что на завтрак осталось пятнадцать минут. Жанна наспех проглотила овсяную кашу, которую терпеть не могла, запихнула в себя бисквит и запила всё это кофе со сливками. Когда женщины покончили с едой, они вышли во двор, где их ждал экипаж. Кучер с плутоватой физиономией тронул поводья, и лошади помчались в посёлок. Жанна замечала по пути маленькие домики. Вероятно, их было не более сорока. Мечеть маячила между ними одиноким тополем.

— Приехали. — Анна Сергеевна показала на толпу, уже ждавшую «старуху со скалы». Татары, смуглые, коренастые, в полосатых халатах, черноволосые и черноглазые, что-то обсуждали на своём гортанном языке. Увидев экипаж Голицыной, толпа расступилась и отвесила поклон, на который княгиня едва обратила внимание. Маленькая, худенькая, больше, чем обычно, походившая на мальчишку-подростка, она встала в самом центре.

— Вы знаете, зачем я пригласила вас сегодня? — Жанну поразил её громкий, звенящий голос.

— Да, слышали, — отозвался один пожилой татарин с толстой бычьей шеей. — Опять будешь уговаривать креститься в православие. Когда-то подобная беседа уже состоялась, иль нет? — В его глазах вспыхнули хитроватые искорки.

Эти замечания не смутили женщину.

— Всё верно говоришь, Рагим, — сказала она. — Только не получилось тогда никакой беседы. Вы даже меня не выслушали.

Рагим, видно, был у них за главного, потому что он взял на себя смелость вести разговор с Голицыной. Остальные просто кивали головами в ярких тюбетейках.

— А зачем тебя слушать, госпожа? Мы дали ответ на твой вопрос, а ты опять попыталась соблазнять нас преимуществами христианской религии.

— И сейчас буду соблазнять. — На щеках Голицыной появились красные пятна. — Потому что наш Бог — один. Его сын отдал свою жизнь за человечество. Наши святые мученики, оказавшиеся на небесах, тоже помогают людям.

— Считаешь, Аллах не помогает? — поинтересовался Рагим. — Ну и считай на здоровье. Мы же думаем иначе. Ступай себе со своим Богом, нам с ним не по пути.

— Вы дураки! — ответила им княгиня. — Но это не конец разговора. Я надеюсь, вы одумаетесь и ещё будете просить меня о переходе в другую веру.

— Мечтай, дорогая княгиня, это не запрещается, — прошамкал старый татарин и подал знак рукой. Все начали расходиться.

— Постойте, куда вы? — Анна Сергеевна пыталась остановить их, но никто её не слушал. За пять минут площадь опустела.

— Они ещё пожалеют об этом! — Хлыст свистнул в воздухе. — Ох как они ещё пожалеют…

— Мусульманство — действительно сильная религия, и нужно быть, по крайней мере, волшебником, чтобы втолковать татарам истины, — заметила Жанна. Анна Сергеевна взглянула на спутницу, и графиня поразилась злости и жестокости в её взгляде.

— Настанет день, когда они сами будут молить меня помочь им! — прошипела она. — А теперь поехали домой. Ко мне в гости должна прийти моя старая приятельница.

Жанна не возражала. Вернувшись в особняк, княгиня распорядилась об обеде.

— Иногда вам придётся обедать в одиночестве во флигеле, — сказала она Жанне. — Видите ли, мне порой необходимо поговорить с глазу на глаз с моими знакомыми. Я пришлю вам толковую служанку. Она армянка, но хорошо говорит по-русски и всегда мечтала научиться балакать по-французски. Вы останетесь довольны.

Графиня дружески улыбнулась хозяйке.

— Мне остаётся только благодарить вас.