Подлинные сочинения Фелимона Кучера

Погода после дождя, шедшего целую ночь, прояснилась, и мы с седьмого часа утра опять пустились в путь с твёрдой надеждой вскорости достичь лагеря пограничных ренджеров. Не прошло и двух часов после отправления, как мы заметили одно большое срубленное дерево, в пустом пне которого находились уже повреждённые соты – вернейший признак близости людей. Не успели мы потратить ещё и часа, как наш громкий крик радостно огласил окрестность. Несколько шагов – и мы были на вершине горного хребта, откуда уже виднелся лагерь. По прекрасной прогалине были разбросаны шалаши из ветвей, покрытые древесной корой, и палатки, обтянутые полотном. Эти жилища служили ренджерам защитой от непогоды; в другое время они не стали бы устраивать кров, так как предпочитали проводить ночи под открытым небом. Везде виднелись группы охотников в самых разных одеяниях. Одни варили что-то, разложив у пня большой костёр, другие растягивали и приготовляли шкуры краснохвостых оленей, иные стреляли в цель, громко разговаривая, остальные просто отдыхали, развалившись на траве. Тут над горячим пеплом сушилась нарезанная на куски дичь на палках, там ещё свежая добыча лежала на земле. Ряды ружей упирались на пни деревьев, над ними висели сёдла, узды и рога с порохом, а по лесу паслись лошади.

В лагере нас встретили с шумом и радостью. Командир, мужчина лет сорока, дюжий, краснолицый, вышел вперёд и представился, смачно сплюнув коричневой от жевательного табака слюной:

– Капитан Бин.

– Мы рады, что настигли ваш отряд, капитан.

– Я тоже рад, господа, что вы не заблудились. Человеку моего сорта, который провёл большую часть своей жизни на пограничье и знает степь очень хорошо, нечего страшиться. Но вам тут без надёжного спутника просто несдобровать, язви мою прокопчённую селезёнку…

Капитану были очень к лицу кожаный охотничий ремень, рог, длиннополая замшевая куртка и широкополая шляпа. Он был воплощением жителя Дикого Запада.

– Вот вам половина оленя к ужину, друзья, – сказал капитан.

Следом за ним появился Пьер с двумя куропатками.

Достали вертела, навалили мясом до краёв наши походные котлы. Французик Горбушка был в восхищении. Засучив рукава до локтей, он всячески старался выказать себя в поваренном искусстве, в котором он так много превозносил себя.

Подле огня, на земле, была разостлана простыня, мы уселись вокруг неё. Куски куропатки, сваренные с клёцками и кусочками сала, мы вывалили в плошку, сделанную из кленового корня. В другую такую плошку мы налили густого, как соус, бульона. Горбушка принёс с торжествующим видом два деревянных вертела с насаженными на них кусками оленины. Тарелок у нас не было, и мы расправлялись с пищей по-охотничьи, то есть резали куски мяса каждый своим ножом и обмакивали их в соль и перец.

– Должен признаться тебе, Горбушка, что никогда не ел я такой вкусной еды! – воскликнул я.

– Да, кулинарному твоему мастерству надо отдать справедливость, – поддакнул Диксон. – Я пожираю твою стряпню с таким аппетитом, что боюсь проглотить случайно собственные пальцы!

Наш французик весь раздулся от похвалы.

Вечером в лагере всё шумело и веселилось. Кто-то из охотников достал скрипку и банджо – зазвучала задорная музыка. Молодёжь сию же минуту пустилась в пляс.

Между тем капитан Бин и другие сошлись в своей компании и, устроившись на траве вокруг разостланной карты, держали совет о теперешнем нашем положении и о предстоявшем нам пути.

Капитан кликнул нашего метиса Пьера.

– Приходилось ли тебе охотиться в этом направлении? – Капитан указал пальцем на карту.

– Да, – ответил Пьер Оторванное Ухо.

– Для меня эти места новые. Раньше мы с ребятами не заезжали так далеко, – признался капитан. – Далеко ли отсюда до Красной Реки?

– Если поехать по той окраине степи, то там будет голый холм с кучей камней.

– Я видел этот холм.

– Эти камни навалены Оседжами. Оттуда видно Красную Реку.

– Если так, то завтра же мы доберёмся до Красной, – радостно заключил капитан, – перейдём её, а там уж до Арканзаса рукой подать, и до земли Поуней тоже.

– Значит ли это, что мы вскоре увидим бизонов? – поспешил спросить я.

– Это значит, что мы увидим гораздо больше, – засмеялся капитан Бин.

Мысль о том, что скоро придётся ступить на землю Поуней, столь богатую бизонами и приключениями, в один миг воспламенила каждого из нас.

– Ура! Да здравствуют великие искания!

В следующий момент мы услышали громкий ружейный выстрел недалеко от нашего лагеря.

– Кто стрелял? В кого?

Немедленно были высланы разведчики, но никого не обнаружили.

– Никаких следов…

– Стало быть, индеец, – заключил капитан. – Вот бы ещё знать, в кого он стрелял. Надеюсь, что не в нас.

Когда сумерки начали сгущаться в темноту, кругом лагеря расставили часовых: предосторожность, необходимая в индейской стране. Прошло немного времени, и в наш лагерь въехали два индейца, одного из которых я поначалу принял за девушку, но вглядевшись, я понял, что девушка была вовсе не девушка, а молодой человек в женском платье и с женской причёской.

– Краснокожие братья, не вы ли там палили недавно из ружья? – спросил их капитан Бин.