Подмастерье

Одна из ниточек паутины не выдержала веса капель и лопнула. Доморощенный паучок из света натянул новую струну и убежал восвояси. Его сеть слегка трепетала, хотя не то, что ветра, даже сквозняка в кабинете не было.

Иногда знать, что ветер бывает, достаточно, чтобы он действительно был.

Таковы законы проекций ментального мира.

После обмена приветствиями, вопросами, необходимыми документами, Олег Геннадьевич включил голограмму с обучающей презентацией. Вопросы Максима посыпались, как из одноименного пулемета:

– Дети видят нейромеханика, или он «за кулисами»? Как он обучает группу? Информация прокручивается как фильм?

– Нет, не беги впереди паровоза. Начнем с основ. Для обучения используются очки виртуальной реальности и регистрация сигналов электрической активности мозга.

Первое позволяет видеть и слышать, второе – показывать и говорить. Для «действия» в ментальном поле используется чип. На первом занятии мы просим учеников представить разные жесты, например, движение рукой влево или вправо, и присваиваем каждому определенную команду. В итоге визуализация становится пультом управления. Пока понятно?

– Да.

– Продолжаем.

Наши занятия не отличаются от классической педагогики. Мы используем принципы, которым тысячи лет.

Мозг – это центральный «компьютер» нашей нервной системы. К нему идут пять «входов» – пять чувств – осязание, обоняние, зрение, слух и вкус. Но прямой «выход» у мозга только один – на мышцы. Когда мы говорим или пишем, мы используем мышцы. Когда мы создаем чертежи, доказываем теоремы, танцуем, играем на музыкальных инструментах или создаем скульптуры – мы так или иначе используем мышцы.

На слайдах изображалась центральная и периферическая нервная система. Ее вид здорово напоминал пучки кабелей и проводов.

– Координация мышечных движений – это универсальный язык нашего тела, на котором строятся все остальные языки. По сути – единственный способ взаимодействия с окружающим миром.

В поле голограммы затанцевали освежеванные виртуальные модели. С помощью анимации было показано движение кисти руки. Курсор подсветил область, где происходило сокращение мышечных волокон. Сигнал от мозга к мышцам бежал, как поезд-экспресс – быстро, но не мгновенно.

«Чистый механизм», – подумал Максим.

Он посмотрел на свою ладонь, сжал и раскрыл ее, пытаясь представить эту часть тела без кожи, как на картинке.

Бр-р-р.

Олег Геннадьевич рассказывал дальше:

– Занятие происходит непосредственно в головах учеников в режиме общей галлюцинации.

– Иными словами, оно не происходит на самом деле?

– Что такое «на самом деле»? Выдуманное – не значит нереальное, просто материальный носитель будет менее привычен. У монстра из шкафа нет тела, но есть запись-фантазия в чьем-то мозге, выраженная вполне настоящей связью нейронов. Да, ты не сможешь увидеть его глазами. Но также ты не можешь увидеть и бактерии – неужели это повод думать, что их нет? Чтобы изучать микроорганизмы – нужна специальная оптика, а, чтобы увидеть ментальный образ, потребуется нейроинтерфейс.

За спиной Максима раздался рык.

Он судорожно обернулся и увидел тигра, застывшего в прыжке. Стажер прыгнул с места и неудачно приземлился на колено.

Олег Геннадьевич поставил голограмму на паузу.

– Скажи, ты ведь точно знаешь, что в этом кабинете неоткуда взяться тиграм?

Максим сдержанно кивнул.

– Знаешь… Но ничего не можешь сделать.

Нашему восприятию совершенно все равно – импульс «реален» в бытовом смысле или нет. Поэтому тебе придется научиться контролировать эмоции. Тренировки пропускать нельзя, иначе ты так и не научишься держать себя в руках.

– Впечатляет, – после долгой паузы сказал Максим.

– Да. На сегодня все, молодой человек. Если хочешь, можешь осмотреться, изучить нашу технику. Жду тебя завтра в то же время.

Максим копошился минут сорок, а затем отправился в холл. У стойки администратора уже стояла неоновая девочка с томным взглядом.

– Как зовут подругу? – спросила Инна.

– Лена.

Глазам с длинными ресницами было мало того, что они видели. Лена скучно переворачивала виртуальные страницы, не находя в них искомого.

– Привет!

– Приветик, – сказала она с легким привкусом огорчения в голосе, продолжая листать журнал.

– Извини, я задержался – там столько нового!

Ее лицо почти мгновенно стало таким по-детски милым, будто она была плюшевой игрушкой с большими глазами.

– Да что ты, ничего страшного. Как все прошло?

– Отлично! Пропускная способность этого зверя раза в три выше, чем у персональных декодеров. Нам рассказывали про это в университете, но я еще никогда не…

Лена аккуратно погладила Максима по руке. Цепочка слов растаяла на выдохе. Он посмотрел на нее. Платье было похоже на крокус – синие полоски на белом с оранжевой сердцевиной.

– Кстати, у нас получится на этой неделе пойти на шоу? – тонким тихим голосом спросила она.

Энтузиазм Максима сменился виноватым видом.

– Какой же я дурак, забыл! Да, конечно. Мы сможем пойти, я уже получил билеты.

Неон заблистал в глазах.

– Спасибо-спасибо тебе! Ты у меня самый лучший! Ну что, пойдем?