Подмена

— Угу! — три скептических восклицания на разный лад. Особенно доброе сердце позабавило.

— Ладно, девчонки. Удачи вам в поисках работы, а мне нужно поболтать с Айсидорией по поводу задания…

Попрощавшись с девчонками, я поставила герцогине задачу, которую мне спустил принц. Договор договором, но я же ландшафтный дизайнер и не разбираюсь в формулах, расчетах эффективности и показателях рентабельности. Герцогиня заверила, что дело плевое и пришлет мне готовые отчеты после обеда.

Обед, кстати, я провела за составлением пресс-релизов. Мне позвонил Ремальд (и как только номер узнал?) и пригласил на ужин. Оказывается, он уже в курсе, что вечером я приеду вместе с Эриолом. Страшно. И волнительно. Страшно волнительно, если честно! Ужин в древнем лесу, в таинственном мерцании светлячков, под пение цикад и соловьев, в окружении радужных бабочек… А еще знаменитое эльфийское вино, которое так любит Ремальд, и от которого так сладко кружится голова, а жар поцелуев воспринимается особенно остро.

Судорожно вдохнула, пытаясь сосредоточиться. Трижды вместо «гор Эриол» написала «Ремальд». Сделала поиск по документу и автозамены. Еще не хватало, чтобы моя влюбленность стала достоянием общественности!

В целом день прошел плодотворно. Айсидория выслала отчеты, сделала пояснения по спорным вопросам, чтобы я, если Эриола петух в задницу клюнет, могла ему объяснить что к чему. Не уверена, что сделаю все правильно, но принцу сейчас явно не до придирок.

15

Кутюрье оказалась приятная женщина в годах, чем-то напомнила мне маму, только одета лучше и куда более продвинута в плане жизненных взглядов. В «Алмазном будущем» целый отдел с авторскими шмотками и дизайнерскими украшениями. Когда я там очутилась — глаза разболелись с непривычки. Все сияло, сверкало и искрилось. Но больше всего сияла, сверкала и искрилась гора Антаририату. Дриада, но только немного неправильная дриада. В талии так совсем неправильная. А уж двойной подбородок кутюрье, украшенный волосатой бородавкой, заслуживает отдельного внимания. Собственно, на нем я и сосредоточилась. Больно уж завораживающее зрелище…

— Какая красавица! — воскликнула кутюрье, сложив пухлые ладошки возле груди размера двенадцатого. — Очень, очень хорошенькая! Ну-ка покрутись!

Покрутилась, но только несколько заторможено. Слишком уж я впечатлительная фея. Дриады — жительницы леса — всегда соперничали с эльфийками по красоте. Даже война у них на этой почве была. Так и получила в истории название «война красоты». Дриады высокие и стройные, как осинки, гибкие словно ивы, красивые как первые ирисы, а тут что-то пошло не по плану! А, если и по плану, то какому-то неправильному, даже я бы сказала подлому!

— Давай сразу, — женщина подошла вплотную и, сжав мои плечи толстыми пальцами, подвела к зеркалу. — Батька у меня гном, а мамка — дура. Вот и получилась я вся такая непредсказуемая.

— Ну, это многое объясняет! — выдохнула с облегчением и, прикусив язык, перехватила в зеркале смешливый взгляд кутюрье. — Простите, я не то имела в виду! Ну, то есть то, но это было грубо…

— Дорогуша, — кутюрье посмотрела на меня таким проницательным взглядом, словно знала что я не та, за кого себя выдаю. — Правда никогда не будет такой, как мы хотим. Чаще всего она неприятна и неприглядна. Ты можешь сколько угодно отрицать ее, но изменить не получится. В конце концов остается только принять.

Она с грустью посмотрела на себя в зеркало, но потом встрепенулась и преобразилась:

— Зато потом у тебя вырастут крылья за спиной!

Я испуганно обернулась, но крылья оказались на месте. То есть внутри меня. Феи контролируют их выброс, но иногда случается, что крылья проявляются сами собой. А откуда, думаете, пошло выражение на крыльях счастья или любви? Неконтролируемая ненависть, кстати, тоже может их проявить. От природы мои крылья белые, как и у всех риполи, а любой оттенок передает наши чувства. Золотой — любовь, изумрудный — счастье, алый — гнев, пепельный — исключительно редкий — злобу и даже ненависть. В деревнях фей скрывать крылья запрещено, а вот в Эсмирре закон не приветствует публичную демонстрацию расовой принадлежности. Кстати, с девчонками мы познакомились как раз на митинге за права крылатых, ведь ангелы и демоны тоже не могут свободно показывать крылья. А скрывать свою суть тяжело, иногда даже болезненно и губительно. Так что в какой-то степени я гору Антаририату понимаю. Как никто другой понимаю.

Да и, если у ее родителей была любовь, пусть вот такая странная и физиологически непонятная, то что можно этому противопоставить? Дриада и гном почти также невероятно, как обычная фея и первый посох друидов… Про дракона королевских кровей и вовсе молчу!

— Вы очень жизнерадостны, это вдохновляет! — я улыбнулась кутюрье и, наверное, с этой минуты мы прониклись друг к другу какой-то особой симпатией. Иначе зачем она отрядила мне свои лучшие костюмы? Прибегала помощница горы с круглыми глазами, напоминала, что эти вещи гора Антаририату брать кому-либо строго-настрого запрещала, а тут — такой приказ!