Подмена

— Ясного вам солнца. Мы следуем тропой намерений по приглашению Первого посоха темного леса, повелителя трех лугов Ремальда О’орланда.

Что я знаю про кентавров? Высокомерные, нелюдимые, воинственно настроенные. При этом великолепные воины и отличные защитники территорий. А еще они всегда пасутся стадами. Где два кентавра, там еще десятка три. Ссориться с ними крайне нежелательно. Они сначала копьем тебя пырнут, а потом спросят, что ты имела в виду.

Первый воин, ударив о землю внушительным копьем, окинул меня презрительным взглядом и ухмыльнулся, глядя на мое нижнее белье.

— Я бы попросил! — дернулся было Эриол, но я подняла ладонь, позволяя этим нелюдям вдоволь посмеяться. Интеллект у них примитивный, поэтому на рожон лишний раз лучше не лезть.

— Без штанов.

Кто-то тут явно капитан! Капитан очевидность…

— Без, — заявила, как ни в чем не бывало, сделав морду папоротником.

— Понадобятся, — заявил второй, ростом поменьше, но тоже с голой грудью и длинными волосами. Он сунул руку в прикрепленную к крупу сумку и швырнул в меня кожаными штанами.

Без лишних слов, принялась одеваться. Те, что поменьше — сели на меня идеально, а вот другие были побольше. Сильно побольше. Настолько побольше, что Эриол залез обеими ногами в одну штанину и еще место осталось.

— Это и есть хваленое гостеприимство друидов? Или они на что-то намекают?

Боюсь, это скорее демонстрация намерений Ремальда…

— Гор кентавр. А могло случиться так, что вы… ну, не знаю… что-то перепутали с размером? Совершенно случайно, разумеется?

Стражники перекинулись смешливыми взглядами, кинули в меня другими штанами и скрылись за кустами, что-то обсуждая на своем языке и громко посмеиваясь.

— Мне кажется, когда мы доберемся до места, я буду готов убивать! — прорычал Эриол, натягивая нормальные штаны.

— Не принимай все близко к сердцу, — посоветовала, застегивая пуговицы на брюках. Мягкая кожа села идеально по фигуре. — Они всего лишь пошутили.

— За такие шутки в зубах бывают промежутки!

— Как вульгарно, ваше высочество! Вас кто воспитывал, волки?

— Драконы! И обычно я не терплю такого хамства! — выдохнул он, застегнув пряжку ремня, инкрустированного алмазами. Вот это уже похоже на Ремальда куда больше.

— Тем ценней твое терпение! — подмигнула и указала разъяренному его величеству на упомянутую пряжку.

Он опустил голову и сменил гнев на милость. На золотой пряжке мелкими алмазами был выложен герб Риганов.

— Ладно. Идем. Надеюсь, я не пожалею о принятом решении…

Пришлось еще немало попетлять. Мы миновали топкое болото, которое нас едва не сожрало, прошли по тонкому подвесному мосту над пропастью (мост, к слову, обвалился, но слава пыльце уже после нас!), проплыли через небольшую реку (вредные русалки хватали нас за ноги и пытались утянуть на дно) и в таком виде: сырые, уставшие, голодные и злые остановились перед большими тисовыми воротами.

Богато украшенные резьбой, они были наглухо закрыты.

— Похоже, нас тут явно не ждут, — выругался Эриол. — Это последняя капля моего терпения. Еще никто не смел так издеваться над наследным принцем Мирры!

Злость Эриола, в принципе, понятна. Больше суток мотаться по лесу босиком, удовольствие не из приятных. Да и мне порядком эта тропа поднадоела, хоть я и привыкшая к долгим лесным прогулкам. А дитю бархата, фарфоровых сервизов и серебряных ложек в диковинку подтираться лопухами, доставать из ног занозы и питаться подножным кормом. Хотя его жареный на костре кролик был великолепен и подножным его никак не назовешь!

Был великолепен…

Желудок возвестил грозным ревом о своем намерении кого-нибудь сожрать, если его тот час же не наполнят!

Мы постучали. Мы представились! Мы даже выругались матом, но к нам так никто и не вышел. Терпения дракона хватило на пятнадцать минут. Моего — на полчаса. Я даже еще раз постучала и сказала волшебное слово «пожалуйста», но открывать нам не спешили.

— Знаешь, пошло оно все дракону в зад! Я тропу прошел? Прошел! Я намерение продемонстрировал? Продемонстрировал! И что получил? Вот это вот все? Есть такое слово — достоинство! И помяни мое слово, отныне Эриол Риган в ответ на такое хамство и издевательство никогда ничего общего с друидами иметь не будет!

И только он повернулся к воротам спиной, как они скрежетнули…

А еще скрежетнуло что-то внутри меня. Реальность подернулась сероватой дымкой. Деревья принялись водить хоровод, а небо, пронзительное голубое небо вдруг стало таким тусклым, что…

— Джиа!!!

26

Эриол Риган

Еще секунду назад Джиа, уставшая, но полная жизни, стояла рядом, а теперь лежала на моих руках обмякшим цветком. Безжизненные глаза смотрели в небо, румяная кожа побледнела, губы — высохли, а ладони — похолодели. Я не представлял, что делать. Без сил, которые потратил вчера досуха, мне оставалось только беспомощно наблюдать, как она угасает. И угасает стремительно.

— Что с ней?

Ремальд бросился к герцогине и накрыл ладонью ее холодный лоб.

— Не знаю. Не представляю! Еще секунду назад все было хорошо.

Друид закрыл глаза и будто к чему-то прислушивался. Его ладонь источала зеленый свет и дрожала, сканируя ауру.