Подняться по фарватеру (СИ)

Подполковник долго думал, как расколоть этот "крепкий орешек" имеющимися средствами. Ну не городить же ради только одного боя огромный дорогостоящий дестроер. Это будет явно нерациональное использование ресурсов. Думал и все-таки нашел выход. Замкнутая цепочка фрегатов. Подходит первый корабль, бьет по станции, сам получая удар гравитационных пушек. С опущенными до двадцати процентов щитами прячется за другой "Увалень", на скорости сдвигаясь в тыл. Затем стреляет следующий корабль. У первого к тому времени щиты уже немного "подросли". Если взять десять-двенадцать фрегатов, то каждый раз наносить удар будет "Увалень" с полностью восстановленными защитными полями. Вот только согласованность действий требуется исключительно точная.

Тренировались почти неделю, раз за разом повторяя каждый этап будущего боя. Тщательно отрепетировали все возможные варианты развития событий у станции. День отдохнули и двинулись к фарватеру. Бой получился коротким — какие-то минуты. Но, когда щиты боевой станции были просажены до минимума, и тяжелые торпеды с многомегатонными ядерными зарядами уже пошли к ее броне, пилот отходящего "Увальня" задержался на долю секунды дольше необходимого, пытаясь еще раз выстрелить из главного калибра фрегата. Автоматика наведения гравитационных пушек станции заминки не простила — новенький корабль с бесстрашными бойцами на борту вмиг превратился в бесформенный ком пышущей нестерпимым жаром плазмы.

Пришлось Павлу без утаек со всеми подробностями рассказать жене об этом его провале — не сумел с достаточной настойчивостью внушить этим девочкам и мальчикам, что из боя надо выходить живыми. Впереди еще много столкновений с противником, и много больше нанесешь ему поражений, если останешься невредимым сейчас.

Сюзанна, терпеливо без комментариев выслушав рассказ, после недолгого молчания все так же неуверенно предложила: — Тогда, возвращаемся?

Но прежде Затоновы еще купались в озере, потом долго исследовали лес, радостно делясь впечатлениями. Сначала просто вдыхали аромат многочисленных цветов на маленьких полянках, потом Сюзанна плела венки и с радостным смехом украшала мужа, передавая ему напрямую картинку из своих глаз. Вновь ласкали друг друга. Опять утоляли голод, пробуя новые блюда и восхищаясь вкусом наторианского, так здорово в самую меру насыщенного металлами. А потом прибирались за собой на берегу, не желая нарушать очарования дикой природы вокруг хрустального озера. Уже занимая места в ложементах, посмотрели друг на друга и расхохотались.

— Дикая амазонка, распугивающая генаев своим выдающимся во всех отношениях бюстом!

— Я только теперь начинаю понимать наших детей, — немного грустно сказала Сюзанна, вернувшись в каюту и облачаясь в пустотный комбинезон, — любая одежда на этом совершенном теле в первый момент ощущается грубой тряпкой.

После выхода на орбиту Наташки, они опять не смогли отказать себе в долгом-долгом любовании планетой. Нарушили как когда-то инструкции, сдвинув бронеплиту над кабиной и некультурно тыкая пальцами, показывали друг другу города. А затем Сюзанна неожиданно потребовала передачи управления истребителем ей. И не в режиме ментосвязи, а рычагами, как во время реального боя. Почувствовала женщина машину быстро. Неограниченная, как Затонов былыми наработками боевых навыков, практически сразу вышла на запредельные для землян фигуры пилотажа и перегрузки.

— Стоп, стоп, стоп! — остановил жену подполковник, отбирая управление. — Здесь такие пируэты крутить не положено. Для обучения и тренировок специальные пилотажные зоны на пустых орбитах Инти выделены. И вообще, надо сначала самые основы боя изучить, чтобы не ломать потом неправильные привычки.

— Пашенька, но ты ведь меня научишь? — восхищенная чувством полета как-то томно попросила Сюзанна — в ее глазах опять прыгали многообещающие бесенята.

— Куда уж я денусь? — вздохнул Затонов.