Поднятые до абсолюта (СИ)

— Как приятно оказаться в кругу земляков, — сказал Инда, усаживаясь на место. — В Элании, например, только приподнимают бокалы, и мне каждый раз чудится, что меня хотят отравить.

— Почему? — спросил Йока и прикусил язык: как-то по-детски это прозвучало. Это Мила задает свои бесконечные «почему?», а он давно вышел из этого возраста.

— Наша традиция соединять бокалы происходит от древнего обычая переплескивать вино из кружки в кружку в знак того, что оно не отравлено, — пояснил Инда, нисколько не удивляясь вопросу.

— Мне кажется, на юге такой традиции возникнуть не могло, — доктор Сватан вытер губы салфеткой, — ведь в древности там использовали глиняную посуду, а не деревянную. Попробуйте столкнуть две глиняные кружки так, чтобы вино переплеснулось из одной в другую, — они разобьются.

— Интересное наблюдение, — кивнул Инда, — действительно. А я никогда об этом не думал. И в связи с этим тоже хочу предложить тост: за лес. За наш Беспросветный лес — он наш ужас, наш враг и в то же время наш кормилец. На Севере он питает силой чудотворов, как в Элании — море, в Натании — горы, а в Исиде — пустыня. Красиво сказал, а?

Он снова подмигнул Йоке.

— Красиво, — подтвердил отец, — я согласен за это выпить.

— Следующий тост, я чувствую, будет за росомаху, — проворчала мама. Она никогда не любила лес и старалась не упоминать его всуе.

— Ясна, росомаха — всего лишь часть леса, безобидный и премилый зверек, — сказал отец, — право, смешно приписывать ей все зло, совершаемое в этом мире, это не более чем персонаж детских сказок.

— Народные сказки — это мудрость прошлых поколений, — сдержанно возразила мама.

— Ну, не надо приписывать народу слишком много мудрости, — ответил Инда, — народ когда-то считал, что Солнце кони везут по небу в колеснице, но мы же не будем в это верить, не правда ли?

— Я верю в науку, — согласился с ним доктор, — и тоже хочу выпить за лес.

Потом они выпили за науку, за солнечные камни, за светлое будущее для всех в Обитаемом мире — Йока почувствовал головокружение и желание поговорить. Ему это не понравилось: он словно перестал принадлежать самому себе, отвечать за свои слова и поступки. Ему хотелось сбросить с себя эту странную пелену, избавиться от ощущения наваждения. И вместе с тем он понял, почему взрослые любят пить вино: разговоры за столом становились все более веселыми, глаза сияли, лица покрылись румянцем. Мама уже не сердилась, а смеялась. И в то же время — Йока понял это по глазам — никто себя не потерял, никто не ощущал такого же наваждения, как он. Наверное, мама была права и детям пить вино действительно вредно.

Из дневников Драго Достославлена

(конспект Инды Хладана, август 427 г. от н. э.с.)