Подножье тьмы

– Я ему ответил: смирись, гордый человек! Где-то ты просчитался.

Врач благосклонно кивнул:

– Кажется, ты не кончишь в психушке, Роальд. Главное для человека, вовремя выговориться. Сегодня ты выговорился на год вперед.

– Я сам так чувствую.

– Так вот, Роальд… Много ли на твоей памяти преступлений, тщательно обдуманных и совершенных женщинами?

– На моей памяти? Честно говоря, сразу ничего такого в голову не приходит.

– И не придет. Женщины совершают преступления только в шоке. За редчайшими исключениями. А если женщины убивают, то, как правило. только своих мужей. И ничего с этим не поделать. По самой своей природе женщина чисто психологически способна лишь на одно преступление – на проституцию. Если, конечно, считать проституцию преступлением.

Он торжествующе ткнул длинным пальцем в грудь Роальда:

– Для женщины важнее всего мотив. Главный мотив для нее – акт отчаяния, крайняя мера протеста после долгих, действительно долгих унижений. Понятно, что чаще всего под рукой в такие минуты оказывается муж.

Он задумался.

– Я это к тому, Роальд, что даже отчаявшаяся женщина не поднимет руку на ребенка, даже на чужого. Готов держать пари, если погибший на улице пацан и второй, потерявшийся, как-то связаны с цепочкой похищений, то косвенно, по касательной. Скорее всего, в тот момент дети находились уже вне внимания похитительницы.

Роальд не успел ответить.

Ударом ноги отворив дверь, в уютный сумеречный зал гостиничного кафе ввалился главный редактор газеты «Шанс-2» – господин демократ Иваньков, по имени Сергей Иваныч.

2

Он не ввалился.

Он впал в зал.

Если бы не приятели-телохранители, поддерживающие Иванькова сразу с двух сторон, он непременно упал бы. Но его удержали и, вскинув голову, Иваньков неожиданно ровным, хотя и пропитым голосом, прохрипел:

– Не вижу…

– Так не сразу же! – убеждали приятели-телохранители. – Надо глаза раскрыть. Ты глаза раскрой.

Кажется, на сей раз они тоже поддали.

Широко распахнув полы костюма – благородно-стальной цвет с чуть проглядывающей, почти незаметной вертикальной полоской – Иваньков громко икнул.

– Пьян? В такое время? – удивился Врач, прищуриваясь. – Кажется, это Иваньков? Никогда не видел его в таком состоянии. И не хромает! Это что ж у него с ногами?

– А что у него с ногами?

– Да он же шел не хромая!

– Он разве шел?

– Водкой хромоту не излечишь, – отрезал Врач. – Опять же, чего он такой тихий? Я с ним выпивал. Он тихим не может быть, у него мозг так построен.

– Не гони лошадей, – сказал Роальд. – Он еще о себе заявит.

– Ты его знаешь?

– Еще бы! Он мой клиент.

– Не наблюдаю с его стороны никаких признаков уважения.

– Не спорю.

– С чем связаны его дела?

– С рогами, – грубо ответил Роальд.

– Работаешь на рогоносцев?

– Разве они не люди? Ты ведь лечишь рогоносцев.