Подонок (ЛП)

— Что? — говорю я немного пища. — Это неправда, я не виделась с ним в течении долгого времени. Мы всего то, провели вместе два лета, перед тем, как ты и Аня поженились, и я почти не знаю его.

Бо пожимает плечами.

— Он тебя уважает.

Я чуть ли не смеюсь, но понимаю, что от такого мой отец только обидится.

— Думаю, это неправда. Гейдж никого не уважает.

— Ты удержи его от неприятностей, — Бо встаёт со своего места и подходит к моей стороне стола, положив руку на моё плечо и легонько сжав его. Он целует меня в макушку, как он делал, когда я была ещё маленькой. — Я тебе доверяю, и я рад видеть тебя дома. Думаю, я могу гордиться тем, что работаю со своей дочерью.

— Чёрт, у тебя и вправду есть дар уговаривать людей, папа, — я качаю своей головой. Последнее, что я хочу сделать, это быть нянькой Гейджу, но я действую так, словно всё уже предрешено.

— Я знаю, что ты поступишь правильно, Делани, — говорит он, перед тем, как уйти.

Глава 5

Гейдж

Черт, я злюсь. Я вернулся домой после аварии, потому что мне нужно было оправиться от операции. Две операции и два месяца спустя, моя голень больше не разбита на миллион кусочков. И, по крайней мере, я могу ходить, даже если мне приходится делать это в гребаном ботинке, который заставляет меня хромать, как идиота. Я готов убраться с этого места. Просто придется похромать еще пару месяцев, без выпивки, девочек и вечеринок, как я думал изначально, когда уходил на больничный.

Но не это раздражает меня прямо сейчас. Все это неважно, что реально бесит, так это иметь дело с моим отчимом. Я то вообще не имею ничего против него. Не смотря на то, что он носит ковбойские ботинки, родился и вырос в Техасе, он неплохой парень на самом деле. Он не пьяница, не жесток с женщинами, или игрок. Самые большие пороки парня — это охота, курение сигар и покупка безумно дорогого скотча. И разговоры о Техасе.

Но еще он пытается проделать это со мной. Эта сделка стоит много денег, и это компания Бо. Он обеспокоен моим «брендом» — конечно, он также обеспокоен брендом Marlowe Oil. Вот тут и начинается моя роль — я могу сделать много масла «крутым и достойным» для тысячей, кто доверяет крупным корпорациям.

Если бы это был кто-то еще, кроме Бо, я бы сказал «нет» всему «лицу компании». Я не хочу путешествовать по Японии и красиво улыбаться для камер, так же, как и я не хотел делать эту фотосъемку с моделями. Конечно, три горячие блондинки сделали это менее болезненным, но я гонщик.

Я хочу участвовать в гонках. Я скучаю по чувству адреналина, сидя на скамейке запасных в течение последних двух месяцев. Никакое количество работы не может соответствовать скорости сто пятьдесят миль в час, которую я получал, сидя на мотоцикле. Ты не можешь заменить это дерьмо чем-то другим в мире.

Кроме того, возможно, когда ты трахаешься.

Но, черт возьми, может ли хороший секс быть имитацией гонок? Может быть, такое дерьмо случается только раз в жизни.

Думаю, это возможно между мной и Делани. Я думал об этом много. Больше, чем просто много. Черт, я тысячу раз трахал ее в своей памяти. Мы никогда еще так далеко не заходили.

И теперь Бо заставляет меня чувствовать себя ослом перед ней, ребенком, который нуждается в няньке, потому что я не могу быть ответственным, чтобы самому о себе позаботиться. Я идиот, который убеждал себя, что Бо думает, будто я хороший инвестиционный, взрослый и не безответственный парень. Но именно это он и думает, как и все остальные.

Я настолько погружен в свои мысли, что почти не слышу стука в дверь. Нет никакого шанса, что Бо пришел сюда попросить прощение, как и то, что он никогда не признается в том, что виноват.

Я открываю дверь, и Делани стоит там, чертовски нервничая. И такая горячая. Горячая и нервная, как ад, в моем дверном проеме в восемь часов вечера. Дерьмо. Я уже успел отчаяться и разозлится — и теперь я чертовски твердый, тоже.

— Могу я войти? — она заправляет прядь волос за ухо, как и раньше, когда она всегда нервничала. Наверное, некоторые вещи действительно не меняются.

— Ты пришла сюда, чтобы поведать мне о том, как собираешься присматривать за моей задницей в Японии? — я стою в дверном проеме, блокируя ей вход.

— Почему я должна стать плохим копом так внезапно, Гейдж? — спрашивает она. — Я думала, что мы ладим.

— Ладим? — спрашиваю я, чувствуя волну гнева. Меня это не раздражает. Я злюсь, потому что я согласился сделать это, от чего даже удовольствия не получу, потому что думал, что ее отец будет уважать меня, но оказалось наоборот. Я понимаю, что не должен на ней срываться, но не могу остановить себя. — Ага, мы обычно ладим, да? Ты пришла сюда, чтобы проверить, сможешь ли помочь себе поладить в этом старом стиле?

Лицо Делани краснеет, как это бывает, когда она сердится, или смущается, или расстроена. Полагаю, она, вероятно, испытывает сейчас все вышеперечисленное. Неужели она думает, что я забыл о том, что произошло между нами?