Подорожник

Я вот чего все-таки не понимаю. Возьмем даосизм. Основной его принцип – полный отказ от знания и ничегонеделание.

«В трудах основоположника второй официальной религии Китая мир служит воплощением дао, а в Книге перемен он представляется закономерным чередованием сил инь и ян. Избравший его человек должен забыть о делах и, следуя неведомым путем под девизом „неделание“ (кит. у вэй), стремиться к достижению единства с природой, а следовательно, к совершенству».

«Забыть о делах»! Девиз «Неделание»! А бумагу-то, бумагу изобрел упорный работяга, который ногтями соскреб с коры дерева волокна, потом варил их несколько дней в молоке, потом сушил на солнышке, потом чистил от грязи, потом опять варил, потом расчесывал, потом плел и склеивал, потом опять сушил…

А вот взять европейцев. Ни массы, ни количества, ни адского терпения. Яблоком по голове – и опа! – механика, табличку во сне увидел – химия, достал свой эбонитовый стержень и тряпочкой протер – электричество.

Ну и кто тут настоящие даосы?

Стивен Фрай в моем любимом шоу «QI» рассказал занятную теорию. Древние китайцы были невероятно продвинуты и изобрели способ смешивать глину, песок, воду, обжигать это все. И, получив таким образом посуду для чая, успокоились. Зачем этим доисторическим даосам что-то, кроме чая?

У европейцев же фарфора не было, поэтому им пришлось напрячься и изобрести стекло. Посуду не для чая, но для вина. Но европейцы на этом не успокоились. Стекло не вступает ни в какие химические реакции, поэтому из него родились мензурки и наука химия, немцы пошли дальше и изобрели оптическое стекло, и из него родились астрономия и навигация. В общем, молодцы, продвинули цивилизацию вперед.

Есть ли в том историческая справедливость, что мы используем китайское изобретение для производства унитазов, а европейское – чтобы смотреть на звезды?

В общем-то так и получилось, что дао я познать не успела. И кто меня осудит? Я слишком привыкла оперировать другими, более практическими гносеологическими и онтологическими категориями, и в дао как принцип имманентности и трансцендентности, мать космоса и не дифференцируемую пустоту, наивысшее состояние бытия, из которого следует полярность Инь и Янь, энергию, которая порождает пустоту и существование, не очень-то и верю. Мне как-то всегда было проще с уравнением Шредингера, первым законом термодинамики или правилом буравчика.

Но вот в более простом, рабоче-крестьянском смысле я увидела идеальное графическое представление, что такое [жизненный путь,] только на Великой Китайской стене. Мы приехали утром, только что прошел дождь, и вся долина была затянута плотным серебристым туманом. Не было видно ничего, кроме древней стены на два метра вперед.

Вот жизнь, она в аллегорическом смысле именно такая – это дорога, которая просматривается всего на несколько шагов вперед, буквально перед носом островок стабильности, а за ним… Да вообще все что угодно. Может быть, резкий подъем, а может быть – и пропасть. То ли величие, то ли забвение. Может быть, вообще обвал, тогда придется или обходные пути искать, или, ничего не поделаешь, двигать прям по камням.

Из тумана могут на этот же твой личный путь вырулить какие-нибудь прекраснейшие люди, с которыми будет интересно пересечься или даже пойти вместе. А могут и какие-нибудь очередные продавцы расписного псевдошелкового говнища. Дорога эта жизненная с историей, по ней очень много кто ходил. Под тобой сорок тысяч трупов тех, кто не дошел; позади – война, голод, смерть, слава, империя и экономическое чудо, тоже в общем много всего; впереди – да черт его знает что там впереди.

Что бы там ни было, твоя задача в этой жизни, на этом пути – идти, крепко держать малыша за руку и, чтобы ему было не очень страшно, при любом раскладе весело рассказывать про ежика и лошадку.

Венеция

У Венеции все-таки мрачноватая репутация. Да что я осторожничаю? «Мрачноватая». Суффиксы в сторону. По-настоящему мрачная, зловещая у нее репутация.

Грозная Венецианская республика, крестовые походы, разграбление Константинополя, хитроумный одноглазый дож Энрико Дандоло, смерть Ашенбаха, Малер, свинцовая тюрьма «Пьомби» во дворце дожей, из которой сбежал Казанова.

Отголосок трагедии есть буквально во всем. Одно из самых красивых строений в мире – Базилика Санта-Мария делла Салюте – построена в честь победы над эпидемией чумы. Самый зрелищный водный праздник Реденторе проводится в честь победы над эпидемией чумы.