Подсолнух

Тишка сидел на стуле и качал, в такт «Прощанию славянки» ногой. Марш отзвучал и по паркету в коридоре загрохотали сапоги заступающего наряда. Послышался бодрый голос Женьки Бородулина.

— На месте стой, нале – во. Принять наряд. Затем в каморку сунулась его жизнерадостная конопатая рожа.

— Здорово, Тишка. Гасишься?

— Здорово, Жендос. Угу, так гашусь, что аж вспотел весь. Давай, подписывай рапорт, и я пошел.

Женька хитро улыбнулся, — да погоди ты, вот заторопился, куда тебе спешить–то? До дембеля еще как до Китая раком.

— Да остопиздел мне этот штаб, походи сам через сутки, от одного воздуха здешнего завоешь.

— А я как будто не хожу – возмутился Женька – ты один тут Родину охраняешь и боевое знамя, да?

— Ну, тебе по сроку службы уставать рано — напомнил Тишка. Ты хотя и через сутки ходишь, но первый межпериод, а я уже второй. Плюс ко всему, когда межпериод закончиться, тебя по любому в караул скинут ибо кто с салабонами будет в караул ходить если не шарящие сержанты.. А мне в этом штабе до дембеля торчать.

Женька заулыбался – так ты Тихон, хочешь сказать что ты не шарящий, раз тебя разводящим в караул не ставят, так что ли.

— Мул ты, Жендос, — хоть и черпак уже, а мул. Во первых – я не просто шарящий, а супершарящий, хоть и залетный. Во–вторых – я еще и хитрый. Ты думаешь я в караулы не ходил? Походил, так походил что некоторые до сих пор с содроганием вспоминают. А почему вспоминают тебе никто не расскажет, ибо это — военная тайна! Понял?

Простоватый Женька вытаращил глаза – гонишь, Тиха? Тот сделал заговорщицкое лицо, поманил к себе пальцем и шепотом произнес – ты, младший сержант Бородулин точно ёкнутый, ты разве не видишь, как меня в штаб заперли? Это чтобы я на виду у них постоянно был. Боятся они меня тут все, боятся что проболтаюсь. Только об этом никому, лады? Иначе всей части звездец придет. Вплоть до расформирования. А из расформированных частей рассылают только по горячим точкам, на линию огня. Так что ты уж давай, не подводи меня. Тихон сделал озабоченную рожу, выдержал картинную паузу и добавил – я то ладно, я то фигня, а вот гвардейский наш дивизион подставим мы нехило.

Женька сделал умное лицо и закивал. Во всем его облике стремительно проявлялась важность причастного к тайне лица. Тишка стоял, поглядывая на сменщика искоса и слегка, одними уголками губ, улыбался.

3.

Сдав наряд и отпустив посыльных по подразделениям Тихон отправился к себе в казарму. Помня старую армейскую мудрость, что любая кривая короче прямой, проходящей мимо начальства он не пошел по дороге мимо КПП, а пересек Гоблин–стрит и нырнул в кусты. Из кустов он выскочил уже на плацу и двинулся по нему наискосок, тем самым почти вдвое сокращая путь.

В казарму он зашел, лихо заломив на затылок фуражу, засунув руки в карманы, ослабив до невозможности ремень и открыв с пинка дверь. Смирно – гулко разнеслась по казармам команда дневального – вольно – ответил Тишка и дневальный повторил не жалея голосовых связок. В казарме воцарилась тишина, батарея была на ужине. Тихон прошелся по взлетке, остановился возле расположения своего взвода, снял и бросил на кровать (стоящую отдельно, а не попарно как все остальные) ремень. Потом стянул с головы фуражку, подбросил, и со всего маху врезал по ней ногой. Фуражка упала куда–то за кровати, к окну. Не снимая сапог Тишка лег на кровать и закурил.

— Дежурный – рявкнул он с кровати.

— Дежурный по батарее, на выход – раздалось с тумбочки дневального. Откуда –то из глубины казармы послышалось торопливое цоканье подкованных сапог. Потом у тумбочки зашептались и цоканье, уже размеренное и спокойное, стало нарастать в Тишкину сторону. Дежурный — новоиспеченный младший сержант из числа окончивших учебку курсантов встал перед Тишкиной кроватью и выжидательно на него смотрел круглыми, мало что выражающими глазами.

— Опа, дежурный, а чё мы без доклада подходим, устав не соблюдаем, а? Ты команду «смирно» слышал?

— Ну слышал – буркнул дежурный.

— Не «нуслышал», а так точно, товарищ старший сержант, да боец?

— Да ладно, Тиха, ты чё, я ведь уже не курсант, я ведь сержант уже – начал оправдываться дежурный.

— Ага, ты еще скажи что по уставу при моем появлении и команду смирно не положено подавать – нехорошо заулыбался Тишка –ведь и вправду не положено же. Запомни дядя, то что ты получил две сопли на погоны ничего не значит, ты для меня пока авторитета не заслужил, ты пока как был мулом, так им и остался, понял. Хотя, как сержант, и имеешь теперь право обращаться ко мне на ты. Дежурный обиженно засипел – так точно, понял.

— Ну ладно, — сменил гнев на милость Тишка – старшина ключи от каптерки не оставлял? – дежурный протянул связку ключей на длинном кожаном шнурке.