Подсолнух

Сквозь узкий пыльный туннель Татьяна вылезла следом за Муравьевой в еще одну комнату — в просторный коридор, в котором не было мебели. Освещался он такими же красными лампами, что и лаборатория, а заканчивался белой дверью с автоматическим замком.

— Код! — вскрикнул Юра, первым увидев дверь.

— Тут же нихрена нет, — обернулась вокруг оси Лада.

Вылезая из дыры, Татьяна оглядела чистые стены, даже не металлические, а покрытые бумажными обоями. На полу тоже ничего не валялось и никаких следов или подсказок не было заметно. Все четверо осматривались вокруг, вертя головами сверху-вниз и из сторону в сторону. Русик с Вадимом только выбирались из дыры.

— Тут нихрена нет! — в исступлении повторила Лада, схватившись руками за голову, и растормошила распущенные волосы.

— Время, — воскликнул Русик, обращаясь к Вадиму. — Помнишь, время укажет нам путь?

— Точно, — подхватил Вадим. — Там часы были…

Он задумался, уперев руки в бока и опустив голову. Русик, наоборот, голову приподнял и зачесал подбородок.

— Шесть пятнадцать, — вспомнила Татьяна.

Юра кинулся к панели сбоку от двери, но тут откуда ни возьмись со всех сторон начал валить густой дым. Татьяна сразу узнала знакомый запах. Такой обычно пускали на сцену «Дэнсхолла». Дым быстро заполонил пространство и скрыл от остальных Юру. Парень испугался и поскорее отбежал от двери, примкнув к ребятам. Все ошеломленными глазами уставились на вырисовывающиеся красным на дыму надписи. Каллиграфическим почерком постепенно вывелось предложение: «Только истинная красота спасет этот мир».

— Что за бред? — сморщилась Лада.

— Может, типа, только красивая девушка может ввести код? — предположил Русик.

Щеки его зарумянились. Татьяна начала понимать, в чем дело. Однако все почему-то сразу уставились на нее.

— Танюха, давай! Ты сегодня красивее всех. И днюха у тебя, — быстро проговорила Лада, подгоняя подругу рукой к двери.

Девушка опешила и взглянула на Русика. Тот поджал губы, но не выдавал себя. Ей пришлось пройти сквозь дым и ввести код. Откуда-то сверху донесся неприятный звук ошибки.

— И че это? — обратился Юра к всевышним на потолке.

— Может, другая девушка? — Русик взглянул на Муравьеву.

Та на секунду остановила на нем недоуменный взгляд, но, пожав плечами, тоже прошла сквозь дым и ввела код. Звук ошибки повторился. Татьяна с удивлением посмотрела на Русика. Тот обомлел и разинул рот, не ожидая такого поворота. Вадим с назревающей усмешкой переводил веселый взгляд с парня на Муравьеву.

— Ну, Лада только остается, — Юра тоже недоумевал.

Лада сама ничего не понимала, но попробовала ввести код. Опять раздался звук ошибки.

— Че за херня? — Юра занервничал, скрестив руки на груди.

Тут Русик хлестко стукнул себя по лбу и согнулся пополам от смеха. Ребята по-глупому на него смотрели. Только Муравьева глядела с улыбкой, слегка сдвинув брови.

— Не шесть пятнадцать, а восемнадцать пятнадцать! — сквозь смех говорил парень.

Все облегченно выдали единодушное: «Ааа!». Муравьева уже догадалась, что главную миссию было предначертано выполнить ей, и ввела правильный код. Дверь распахнулась. За ней возник администратор с толстым букетом цветов, а на дымовой завесе высветились красивые узоры и надпись: «Елене Прекрасной от благодарного поклонника за то, что спасла его мир». Муравьева разинула рот от восторга, приложив к обеим щекам ладони. Ребята, не сговариваясь, зааплодировали. Улыбка Русика растянулась до ушей. Татьяна поразилась такому романтическому жесту и искренне радовалась эффекту, который он произвел.

— Спасибо большое! — все еще пребывая в легком шоке, протянула Муравьева и приняла букет из тонких рук администратора.

Паренек тоже улыбался во всю ширь лица, будто сделал только что очень благое дело, за которое отпускаются все грехи.

— Русик сам создал эту проекцию, — сказал он, указывая на дым и надпись.

Муравьева подняла брови в изумлении и ласково улыбнулась горделивому Русику.

Обсуждения после квеста бурлили кипятком. Всем хотелось высказаться, поделиться впечатлениями, своими догадками и замечаниями. Вадим с Ладой оказались самыми впечатлительными и говорили на перебой. Юра вставлял только короткие критические комментарии. Муравьева молчала, окунаясь лицом в громадный букет, который едва могла удержать в руках, и миловидно улыбалась, заливаясь румянцем. Вадим с Русиком, как старые добрые друзья, уже давали друг другу «пять», подшучивали друг над другом, высмеивая, кто, как и кого боялся в лабиринте, и абсолютно соглашались друг с другом в отношении качественной актерской игры. Татьяна радовалась тому, что все, наконец, закончилось и можно было больше не переживать за жизнь, а спокойно дышать, смеяться и говорить с друзьями о пережитом. Но больше всего ее радовала веселость и восторженность Вадима, который искренне смеялся и сам много шутил над тем, что происходило во время квеста. Было приятно видеть его вновь таким непринужденным и легким. Даже испачканное платье и растрепанные волосы не могли теперь испортить ей настроение.