Подтексты. 15 путешествий по российской глубинке в поисках просвета

Я была на связи с преподавателем интерната, которая хорошо относилась к Ксюше и разделяла мою позицию, что выходные необходимо вернуть. Она рассказала, что в школу приезжали представители Министерства образования и прокуратуры. Руководство обязало классных руководителей школы обзвонить всех родителей и попросить их написать заявление о том, что они якобы не имеют претензий по доставке детей в школу. Как это связано с выходными, она пояснить не смогла.

Чуть позже в Мазу, в семью Замыцких, приехала делегация в составе представителя Министерства образования, уполномоченного по правам ребенка, руководства школы и отдела семьи — всего семь человек. По словам Татьяны, перед приездом чиновников трактор вычистил дорогу до их дома. «Представляете, никогда у нас тут ничего не чистили вообще, а тут я гляжу в окно — трактор снег убирает! Я глазам своим не поверила!» — удивлялась мне в трубку она. Чиновники рассказали Татьяне, что Ксюша может оставаться на выходные в школе. Необходимо только написать заявление о том, что девочка в этом нуждается, и такая возможность будет предоставлена.

Уже после выхода публикации и всей этой шумихи я вновь обратилась за комментариями к директору 17 интерната Галине Косковой. Она разговаривала сдержанно и посетовала на то, что о проблеме руководство интерната узнало от журналистов, а не от родителей. По ее словам, ни мама Ксюши, ни ее брат Федор, ни другие родители не сообщали ей, что дети нуждаются в том, чтобы оставаться в школе на выходные. При этом утверждала, что знала, как сложно приходится Ксюше, и якобы советовала ей написать заявление.

Директор не стала комментировать слова своего заместителя Анны Патокиной, настаивавшей на том, что дети якобы не могут оставаться на выходные из-за требований закона. «Сейчас проблема вырисовалась, и мы ее решим. Мы решили, что каждый родитель подойдет сейчас, и снова с ними все обсудим. Вплоть до того, что я сама готова поехать в деревни. Все, кому нужно оставаться, смогут оставаться. Иногда, конечно, ребенок будет ездить домой, вот на праздники дети, наверное, должны быть дома с родителями», — заявила Коскова.

Проблему присмотра за детьми чиновники решили просто: с учениками будут находиться повар и дежурный воспитатель, сформируют график дежурств на выходные.

Когда все это случилось, Ксюша звонила мне и плакала от счастья. Звонила и ее мама, говорила, что не думала, что журналисты могут помогать людям. А я чувствовала себя счастливой оттого, что удалось как-то повлиять на ситуацию. Что журналистика что-то еще может менять, все не зря.

Мы с Ксюшей продолжили общаться и как-то незаметно подружились. Она окончила школу (а тогда из-за пропусков была на грани отчисления), поступила в техникум. Периодически пишет мне капслоком: «КАК ДЕЛА, ЖЕНЯ, КАДА ТЫ ПРИЕДИШЬ? СКОЛЬКО СЕГОДНЯ ПРОБИЖАЛА?» Я много бегаю и рассказываю Ксюше о пробежках. Однажды она спросила, каково это — бежать по парку? Я призналась, как это приятно, когда ветер обволакивает лицо. Когда воздуха так много, что хочется откашляться. Что, когда ускоряешься, появляется ощущение, будто взлетаешь. Я хотела рассказать Ксюше и про багрово-рыжие листья, на которые невозможно насмотреться, и про смешных собак в комбинезонах, но не стала. Но она все равно вздохнула: «Я никогда не смогу бегать».

Еще я хорошо запомнила, как Ксюша, после того как поступила в техникум, позвонила и поделилась: «У нас там в интернате заместитель директора обижает мою любимую учительницу. Надо там навести порядки, не могу так это оставить. Я решила тебе позвонить, ты же все можешь». Приятно, когда ты в чужих глазах супергерой. Но еще приятнее, что в этой хрупкой незрячей девочке живут протестный дух справедливости и неравнодушие. Она могла бы забыть этот интернат, в котором было так плохо, могла бы уже строить свою жизнь, здесь и сейчас. «Но, — говорит Ксюша, — как же я забуду? Там же остались хорошие люди, им нужна помощь. Я не могу бездействовать». Чудесная выросла девочка. Уверена, что у нее все будет хорошо.

ВСЕ СЛОЖНО

Прежде чем отправиться в следующее путешествие, я расскажу о том, как столичные репортеры находят в глубинке таких героев, как Ксюша. Потому что, когда ты «московский журналист», все усложняется.

Возможно, для кого-то это прозвучит странно, но у региональных корреспондентов перед нами огромное преимущество. Они глубоко погружены в повестку, знакомы с источниками, которые не просто «сдают» тему, но и помогают сделать материал быстрее и содержательнее.

Я знаю это, потому что, живя в Петрозаводске и Самаре, сама предлагала столичным редакциям уникальные темы, которые после меня освещали другие медиа. Например, история о Лолите из Самары, у которой в приюте умер ребенок, была очень громкой, и после публикации на «Таких делах» разошлась по другим изданиям и ТВ. Мне рассказали о ней сотрудники местных НКО, с которыми я плотно общалась. Точно так же было и с Ксюшей. Вряд ли я или кто-то другой вообще узнали бы об этой проблеме: слишком локальная, слишком на первый взгляд «негромкая».