Подвалы кантовской метафизики

), Кант осведомился у Гамана о подробностях юмовской трактовки причинности, и Гаман, вероятно, рассказал ему о содержании знаменитой третьей главы третьей части первой книги "Трактата" "Почему причина всегда необходима" (кстати, не исключено, что Гаман, который, как известно, еще в пятидесятые годы пытался привлечь внимание Канта к юмовским сочинениям, помнил о впечатлении, которое этот рассказ произвел на Канта, и возможно это объясняет, почему вскоре после выхода "Критики" он нарек Канта "прусским Юмом"). В этой главе "Трактата" содержится тот самый аргумент, который, как было предположено ранее, вывел Канта из "догматического сна". Опровергнув здесь все попытки доказать основоположение о причинности, т.е. принцип "все, что начинает существовать, должно иметь причину существования", Юм приходит к следующему выводу: "Но если к мнению о необходимости причины для каждого нового порождения мы приходим не с помощью знаний или научного доказательства, то это мнение необходимо должно иметь своим источником наблюдение и опыт" (Since it is not from knowledge or any scientific reasoning, that we derive the opinion of the necessity of a cause to every new production, that opinion must necessarily arise from observation and experience - 11

).

Последнее утверждение и есть аргумент, приписываемый Кантом Юму.

Влияние Юма в 1771 году любопытным образом повлекло за собой, словно шлейф, примечательные изменения кантовской терминологии, произошедшие на рубеже 1771 и 1772 годов. Речь идет об именовании Кантом непосредственных данных чувств. В 1769-1770 годах Кант называет их по-разному, но чаще всего "ощущениями" (Empfindungen) и "идеями" (характерный термин "непосредственные идеи опыта", unmittelbare Erfahrungsideen XVII: 373-374; см. также XVII: 352), находясь таким образом в рамках локковской терминологии. Сильные изменения происходят в 1771 году. Кант резко учащает использование в этой роли термина "впечатление" (Eindruck; в черновиках по метафизике, достоверно датируемых периодом 1769-1771 годов, это слово встречается один раз - еще два раза, в другом смысле, в заметках, лишь предположительно созданных в это время; в рукописях же периода 1771-1774 годов мы находим около дюжины достоверных употреблений). Между тем, именно Юм попытался устранить двусмысленность, идущую от Декарта и Локка, когда данные чувств, наряду с образами воображения и памяти, обозначались одним термином "идея". Сохранив за двумя последними их старое название, Юм обозначил первые как "впечатления" (impressions = Eindruecke). Добавим, что в переведенной Гаманом главе "Трактата" термины "впечатление" и "идея" упоминаются Юмом в контексте заинтересовавших Канта рассуждений о причинности, т.е. как бы совмещаются у Канта с тематикой будущей дедукции категорий. Это подтверждает неслучайность последующего изменения кантовской терминологии: большинство употреблений Кантом слова "впечатление" в 1771-1774 годах "встроено" в обсуждение проблем дедукции (см. XVII: 373-374, а также XVII: 619).

Кстати, первые следы "пробуждения от догматического сна" обнаруживаются в "Размышлениях" 4275 и 4276 (XVII: 491-493), которые должны быть датированы серединой 1771 года. Идеи первого фрагмента разрабатываются в "Размышлении 4446" того же периода, где есть упоминание о Юме (XVII: 553).

Итак, мы знаем, что аргумент Юма "если невозможно a priori доказать основоположение о причинности, то оно, а также понятие причины, проистекают из опыта и привычки" вывел Канта из "догматического сна" в 1771 году. Этот аргумент стал одной из исходных интуиций всей теоретической философии Канта. Однако обсуждение его истинности не входит в наши планы. Мы должны были бы отвлечься в сферы конститутивной теории сознания, и успех далеко не гарантирован.

Но все же почему он убедил Канта? В самом деле, вплоть до 1771 года Кант был уверен в невозможности априорного доказательства основоположения о причинности по отношению к предметам опыта, но отсюда он вовсе не делал вывод о его эмпирическом происхождении.

Есть два варианта ответа на данный вопрос, выбор между которыми возможен, но несколько затруднен из-за недостатка информации.