Подвалы твоего сердца (СИ)

— С тобой все в порядке? — все же задала вопрос Пэнси, чувствуя, что Драко чем-то обязан ей. «Чем-то», — с горечью подумала она, — «но не любовью». Былые чувства заныли в груди, и Пэнси очень надеялась на то, что эта боль была вызвана их отмиранием. Любить его и дальше не было ни смысла, ни возможности, а чувства «вопреки всему» уже утомили. Хотелось остановиться и отдышаться от этой погони за эфемерными мечтами. Нужно было признать раньше, что Малфой никогда не сможет ответить на чувства, но обида от этого осознания была слишком сильной и приносила много боли. Легче было закрывать глаза и тешить себя беспочвенными надеждами, ведь она знала, что не было на свете людей, которые не заслуживали бы любви. Может быть, если бы она отреклась от этих чувств в нужный момент, ужас последнего месяца мог бы миновать её семью, но Пэнси почему-то не хотела повернуть все вспять. События, приведшие к нынешнему состоянию, сделали её более сильной и менее… одинокой. Теодор стоял вплотную, словно боясь, что Драко вскинет палочку и ударит атакующим заклинанием. И пусть эта забота была вызвана чарами — она дарила Пэнси долгожданное чувство защищенности.

— Да, — кивнул Драко, совершенно не зная, что ещё может сказать. Он чувствовал вину перед Пэнси, и прежде всего за то, что так и не смог ответить на её чувства. Теперь, ощутив на себе все прелести одержимости кем-то, Драко понимал, каким пыткам её подвергал, и от этого становилось тошно. Еще несколько месяцев назад дотошная привязанность Пэнси раздражала его и вызывала насмешки, но теперь сил веселиться не было.

— Как там мои родители? — Пэнси пыталась унять дрожь в руках, и сложила их на груди. Но, видимо, слабый и испуганный голос выдавал степень нервозности, и поэтому Теодор опустил ладонь на её плечо и слегка сжал пальцы.

— Их не тронут. Твои родители не давали клятву на крови, так что завтра в Гробовом ущелье их не будет.

— Ты все же пойдешь? — встревожилась миссис Малфой, и Драко ободряюще улыбнулся ей.

— Я не могу иначе. Клятва обязывает меня, но не переживай. Все будет в порядке.

Нарцисса смотрела в чересчур уверенные глаза сына, и предчувствие подсказывало ей, что Драко искусно лжет. Но спрашивать об этом сейчас было бессмысленно, и она покорно кивнула, отступив на пару шагов. Внезапно все в помещении смолкло, и даже огонь перестал издавать звуки. Воздух застыл, полностью оледенев. Драко судорожно сглотнул.

Гермиона смотрела на бледное лицо внимательно, будто видела его впервые. Ошеломление, ударившее в голову из-за убеждения в том, что они больше не увидятся, уже прошло, и она смогла вдохнуть. Драко, стиснув зубы, наблюдал за каждым её движением и не смел говорить первым. Он мучительно думал о том, имеет ли право вообще смотреть на Гермиону. После всего она должна была презирать его, но в глазах отважной гриффиндорки, как и всегда, не было места низменным чувствам. Она открыла было рот, но тут же сомкнула губы, посмотрев на Теодора.

— Не подходи к нему, — с отчаянной болью в голосе прошептал он, но это послужило катализатором. Сделав шаг вперед, Гермиона сочувственно посмотрела на Нотта и покачала головой.

— Прости, — она отвела взгляд и тут же наткнулась на глаза Пэнси, полные ненависти. «Лучше уж так», — подумала Гермиона. Чувствовать себя виноватой отчаянно не хотелось. Только не сейчас. Теодор понимал, что расстояние между ними неумолимо умножалось. Напряженно всматриваясь в прямую спину, он почти дрожал, понимая, что Гермиона беспощадно измывается над его чувствами. С невероятной жестокостью, пусть и не преднамеренной, она вырывала эту окрепшую привязанность с корнями, оставляя нечто внутри Теодора кровоточить. Комната опустела, все потемнело. Пальцы сжались на плече Пэнси с утроенной силой, и она положила на его руку теплую ладонь. От этого жеста сожаления стало ещё хуже, но Теодор не переставал сверлить Малфоя взглядом.