Подвалы твоего сердца (СИ)

Ни разу не усомнившись в правильности своих действий, девушка спешным шагом направилась вслед за дорожкой света, постепенно размывающейся в воздухе. Волшебница миновала несколько коридоров и одну лестницу. Остановившись у двери в кабинет Снейпа, она недоумевающе огляделась.

Дело было в том, что помещение запечатали сильнейшими заклинаниями еще несколько месяцев назад, потому что только погибший преподаватель знал, насколько опасны зелья, хранящиеся там. Многие из них он создал сам, следуя исключительным и неповторимым рецептам. У профессоров и директора пока были дела поважнее, так что ревизия в кабинете, наполовину заполненном пузырьками с мучительной смертью, оказалась оставленной на лучшие времена.

Еще раз возмущенно посмотрев на кольцо, не переставшее мерцать, Гермиона осторожно прикоснулась к ручке двери. Почти наверняка зная, что дверь не поддастся, девушка потянула её на себя, но в последнюю секунду остановилась, отдергивая руку от прохладного металла. Запоздало пришло осознание того, что она попыталась проникнуть в запечатанное помещение против правил. Однако кольцо продолжало упрямо светиться, раздражая взгляд. Гермиона высоко оценивала свои умственные возможности и интуицию, и именно они сейчас подсказывали, что Малфой находится прямо за запретной дверью.

Другого выхода девушка не видела и потому поспешила собрать волю в кулак. Наложив чары невидимости, волшебница воровато огляделась и взялась за ручку двери. Луч из кольца скользнул в замок, а там вспыхнул и затух. Дверь беззвучно приоткрылась. Устав удивляться, Гермиона тенью скользнула внутрь, замечая, что дверь за ней закрывается все по тому же волшебству. Связывающие чары не переставали преподносить все новые сюрпризы. В том, что темная магия в этих артефактах все-таки имеется, сомневаться больше не приходилось. Вряд ли взлом сильнейших запечатывающих заклинаний был под силу обычному волшебству.

Но вскоре все побочные мысли улетучились, и девушка внимательно окинула взглядом полутемный кабинет. Все было по-прежнему, и только накинутая на столы и кресла белая ткань выдавала запустение. Пузырьки с зельями все так же безупречными рядами покоились на широких полках, а на столе под светлым покровом проявлялись очертания приборов и приспособлений. Только чей-то «люмос», светящийся в дальнем углу кабинета у стеллажа с книгами, нарушал общую картину спокойствия и нетронутой истории.

Осторожно продвинувшись вперед, Гермиона всмотрелась в угрожающую тень, отбрасываемую Драко Малфоем. Юноша, оперевшись плечом на стеллаж, сосредоточенно вчитывался в строки одной из книг, по привычке перетирая страницу между пальцами. Слизеринец был спокоен и сосредоточен, но от былого напускного безразличия, которое Гермиона наблюдала на собрании, не осталось и следа. Небольшая морщинка на переносице юноши свидетельствовала о его глубокой задумчивости, и, быть может, непонимании. Губы Малфоя едва заметно шевелились в такт с прочитываемым текстом, и Гермиона поняла, что он явно озадачен написанным.

Заявляя себе о том, что совершенно сошла с ума, волшебница сделала ещё несколько шагов по направлению к юноше и, подойдя совсем близко, остановилась, потому что, как казалось, остановилось и сердце. Адреналин, взыгравший в крови, приятно будоражил, но вместе с тем чувство опасности почти разъедало сознание. Гриффиндорка понимала, что разумно было бы сбежать из этого кабинета ко всем чертям, но, так как чувство самосохранения потерялось ещё на начальных курсах, она не сдвинулась ни на шаг, продолжая наблюдать за юношей.

Откинув мантию в сторону, Драко скользнул ладонью в карман и, изящно изогнувшись, припал спиной к стеллажу. Гермиона закатила глаза и чуть было не цокнула языком. Девушка поражалась тому, что Малфой оставался позером даже наедине с собой. Хотя, с другой стороны, возможно было предположить, что все движения у него были давно отточены воспитанием и поучениями отца, и потому Драко никогда не задумывался над ними.

Вычерченные тенью скулы скользили по направлению к губам, но тонули в темноте. Едва видимые очертания Малфоя опять возвращали мысли Гермионы к античному образу темного бога, и в сердце зародился некий огонек восхищения и чувства приятной опасности. Больше, чем своего возможного обнаружения, волшебница испугалась этих ощущений.

Юноша вздрогнул и, медленно захлопнув книгу, оттолкнулся от стеллажа и встал на полную стопу. Повернувшись к полкам, чтобы поставить книгу на место, он тихо хмыкнул. Гермиона, повинуясь кричащим об опасности инстинктам, отшатнулась.

— Гоменум ревелио!

Не успев даже поразиться ловкости Малфоя, Гермиона поняла, что обнаружена — ухмылка слизеринца была тому подтверждением.

— Экспеллиармус! — выкрикнул Малфой, увидев, как отчаянная гриффиндорка вскинула свою палочку. Направленное на него оружие с глухим стуком отлетело в сторону. Поразившись рассеянности Грейнджер, Драко сделал шаг в её направлении.