Подвалы твоего сердца (СИ)

Хотя Гермиона была бы рада перенести разглагольствования на некоторое время, внезапный порыв подруги облегчил страдания её сердца. По крайней мере, Джинни больше не игнорировала её и не прожигала укоряющим взглядом.

— Да-да, я все понимаю, — мягко отстраняя руки Уизли, улыбнулась она. — Давай поговорим об этом позже, хорошо? Я очень устала.

— Конечно! — тут же закивала Джинни. — Только пообещай мне, что сходишь с нами в Хогсмид после матча в субботу. Мы так давно не выбирались куда-то все вместе!

— Обещаю, — поспешно ответила Гермиона, хотя знала, что, возможно, пожалеет об этом согласии.

— Чудно! Тогда до вечера! — так же стихийно, как и появилась, Джинни исчезла в толпе. Она походила на маленький неугомонный ураган, полный жизни и эмоций. На фоне подруги Гермиона чувствовала себя ущербно, потому что единственным ощущением, которым она до сих пор располагала в переизбытке, было чувство усталости.

***

В субботу солнце, до этого продолжительное время прятавшееся за густым сосредоточием облаков, все-таки соизволило выглянуть и просиять. Поле для квиддича выглядело оживленным и очень праздничным: украшения на башнях развевались при порывах легкого весеннего ветра, а зеленая трава вокруг поля переливалась всеми оттенками салатового, и сверху казалось, будто неведомые силы пригибают стебли растений, заставляя их образовываться в широкие травянистые волны.

С трибун раздавался оглушительный рев, когда обе команды поднялись в воздух. Малфой окинул взглядом поле и напряженно поджал губы. Блейз завис неподалеку и весело подмигнул, хотя тоже испытывал некоторое волнение. После битвы это был первый раз, когда команда Слизерина выходила на поле для полноценной игры. Энтони Филт нарезал круги, раздраженно перекладывая биту из одной руки в другую и косо поглядывая на Малфоя. Драко понимал, что с таким союзником нужно было быть все время начеку. Против воли он пробежался по трибуне Гриффиндора взглядом, выискивая бледное лицо Грейнджер в толпе. Но то ли Драко смотрел недостаточно долго, то ли волшебницы действительно не было — осталось неизвестным. Раздраженно фыркнув, Малфой сделал еще один кульбит в воздухе, пытаясь справиться с так некстати родившимся раздражением.

Грейнджер избегала его несколько дней. Даже на совместных занятиях она умудрялась делать вид, будто не замечает его. Для Малфоя, испугавшегося собственной слабости в ту ночь и уже придумавшего обидные слова, которыми бы он смог защититься от насмешек Грейнджер, это стало настоящей неожиданностью. Он с напряжением ждал, пока по школе разнесется позорный слух, но все было подозрительно тихо. Блейз и Теодор молчали, и, кажется, новость пронеслась даже мимо Макгонагалл. Драко убеждал себя, что зря волнуется, но что-то все равно не давало покоя. Слова и действия Грейнджер той ночью не поддавались никакой логике и объяснению. Засыпая, он почти ощущал горячие губы на своей коже. Драко вскакивал и в порыве ярости начинал метаться по комнате, но вскоре Блейз визгливо заявил, что не собирается умереть от инфаркта в свои девятнадцать и почти приказал Малфою прекратить приступы воодушевленного гнева. Драко упорно пытался успокоиться, но в итоге не спал все ночи, сжимая в пальцах одеяло и шепча про себя проклятья. Он надеялся, что его темные пожелания достигнут Грейнджер и заставят её мучиться такими же идиотскими мыслями.

«Приветствуем всех на ежегодном Кубке Школы!» — пронесся голос комментатора, и трибуны взорвались аплодисментами и ободряющими криками. Малфой зацепился взглядом за Пэнси, восхищенно следящую за ним. Самодовольно усмехнувшись, он пролетел совсем близко от трибун Слизерина, красуясь перед незадачливой однокурсницей. Уже очень давно Драко не позволял себе таких глупых чванливых выходок, и восторженный крик Пэнси заставил его почувствовать себя таким, каким он был задолго до Войны.

Игра началась, и, когда в небо был выпущен снитч, Драко забыл про все, что терзало его до этого. Вокруг был только оглушительно свистящий ветер, а впереди — снитч, так заманчиво сверкающий золотом. Ловец Когтеврана не отставал и постоянно подрезал Драко, хотя держался осторожно и не переходил в агрессивное наступление. Слизеринец усмехался, отмечая, что здесь, наверное, был единственный плюс его подпорченной репутации: никто не рисковал подбираться слишком близко. Мимоходом заметив, как Блейз забил пару мячей в ворота Когтеврана, а слизеринский вратарь отразил один и пропустил два, Драко начал наращивать скорость.

— Малфой! — крикнул капитан команды, и Драко обернулся, замечая летящий в него бладжер. Стиснув зубы, он вывернул метлу, но железный мяч успел задеть вытянутую вперед левую руку. Предплечье тут же налилось болью, и Малфой мельком запечатлел кровавые пятна, проступающие на тугой повязке. Мадам Помфри не просто так советовала не тревожить руку несколько дней. Сдавленно ругнувшись, Драко нашел взглядом Энтони Филта и послал ему убийственный взгляд. Слизеринец побледнел и медленно сглотнул, однако уже через пару секунд гневный окрик капитана заставил обоих игроков продолжить.