Подвенечное платье

Чтобы не молчать за столом и еще больше не нагнетать странное чувство неловкости, которое девушка постоянно испытывала в присутствии управляющего, Анфиса решила поговорить о чем-то отстранённом:

– Александр Иванович, мне бы хотелось узнать ваше мнение относительно одного вопроса.

На противоположной стороне стола мужчина вопросительно приподнял левую бровь.

– Лизе уже почти тринадцать, а она до сих пор завтракает, обедает и ужинает с младшими в детской. Мне кажется, ей пора уже присутствовать с нами в столовой. Как вы считаете?

Управляющий внимательно посмотрел на гувернантку:

– Петр Иванович не переносит шалостей, особенно за едой. Полагаю, в этом причина того, что дети до сих пор трапезничают в детской.

Анфиса не сдавалась:

– Но как же ребенку научиться вести себя подобающим образом, если у него нет возможности понять на примере взрослых, чего именно от него ожидают?

– Анфиса Алексеевна, признаться, я совершенно не сведущ в подобных вопросах. Как по мне, места за столом хватит не только для Лизы, но и для всех детей. Полагаю, вы правы, и Лизе давно пора присоединиться к нам в столовой. Быть может, к возвращению Ивана Петровича она привыкнет и будет увереннее чувствовать себя в кругу взрослых.

Далее Александр упоминал, что на следующей неделе, в пятницу, ему предстоит принимать за обедом управляющего одним из предприятий Еремеева в Варшаве, и, быть может, этот обед сможет стать своеобразным уроком столового этикета для Лизы, если Анфиса успеет подготовить девочку, и та не испугается выйти к обеду с гостем.

В какой-то момент неловкость пропала, и Анфиса с Александром уже беседовали о детях, как старинные приятели. Александр с упоением рассказывал об успехах Кати в шахматах, вспоминал забавные моменты из игр с детьми, а Анфиса делилась наблюдениями о том, в чем сестры похожи, а в чем совершенно нет. В итоге ужин прошел замечательно, и, поднимаясь по лестнице в спальню, Анфиса впервые за долгое время забыла о поисках Татьяны.

Глава 4. Страшная находка

Следующая неделя прошла за подготовкой к обеду с важным гостем из Польши. Лиза была очень удивлена и обрадована тому, что ей позволили обедать и ужинать в столовой. Завтракать решено было, как и прежде в детской, чтобы сестры вдвоем могли идти на занятия в классную комнату, не дожидаясь друг друга. Катя вначале было воспротивилась тому, что сестра будет обедать и ужинать со взрослыми, а она нет. Но Анфисе удалось убедить девочку, что это для ее же блага, и, если их отец останется доволен поведением Лизы за столом, то очень скоро и Катя тоже сможет присоединится к остальным в столовой.

К сожалению, первый обед прошел для Лизы не совсем удачно, девочка ужасно нервничала под строгим взглядом Глафиры Матвеевны, явно не поддержавшей начинание Анфисы обучать ребенка этикету за общим столом. Лиза так разволновалась, что пролила на себя остатки супа, хотя до этого момента вела себя безукоризненно. Когда Лиза уже была готова расплакаться от обиды, Анфиса незаметно для окружающих передала ей свою салфетку, а сама тем временем решила рассказать смешную историю о том, как однажды за обедом в Смольном классная дама так увлеклась рассказами о своем племяннике, что не заметила, что во время всего рассказа продолжала наливать чай в уже полную чашку вплоть до тех пор, пока кипяток не начал капать на пол. Лиза смогла собраться с духом, и хоть глаза ее были на мокром месте, ни одной слезинки она не проронила.

Тем же днем, за ужином девочка держалась немного увереннее. А через пару дней набралась смелости настолько, что даже решилась принять участие в общей беседе. Анфиса была собой неимоверно довольна за педагогически верное решение. Лиза была доброй, но чрезмерно кроткой девочкой. И подобные успехи, даже в стенах собственного дома, были для нее невероятно важны.

Настал день ужина с Польским гостем. От Александра Анфиса заранее узнала, что поляк довольно хорошо говорит по-русски и трудностей в общении за обедом быть не должно. Анфиса поделилась этой новостью с Лизой, когда помогала воспитаннице поправить перед обедом прическу. Лиза же ответила, что ей даже немного обидно, что не удастся попрактиковаться во французском, чем вызвала улыбку гувернантки, тут же предложившей ей приступить к изучению следующего тома грамматики.