Подвиг по расчету

Она ощущала себя профессионалом, холодным и бесстрастным. Ей нравилось ощущение вероломства, торжество новой победы в необъявленной войне, чувство силы и неуязвимости в сравнении с теми, кто так наивно доверялся ее обманчивой мягкой предусмотрительности. Этот странный наркотик под названием власть и сила давал ей какое-то мрачное удовлетворение. Она вновь вспоминала, как одержимый паранойей Майкл упрекал ее в предательстве — ее, наивную девочку, любившую его тогда больше жизни. А вот теперь она действительно предавала, хладнокровно и осознанно, и с каждым новым случаем чувствовала, что становится сильнее и увереннее в себе. Легкое чувство вины, подступившее во время разговора с Эми и Чаком, было скорее исключением, чем правилом. Кристина не сомневалась, что справится с этим случаем также легко, как со многими другими. Она действительно стала сильной.

Глава 7

Цеха завода напоминали самолетные ангары — огромные, гулкие пространства, в середине которых, отражая блестящей поверхностью идущий из окон зеленоватый свет, возвышались дирижабли — гигантские воздушные киты, готовые, казалось, вот-вот оторваться от земли. Однако агенту Дэнсону некогда было заглядываться на роскошные чудеса современной техники. С утра он договорился встретиться с Ральфом Хиггинсом в кафе напротив во время ланча. Деррик ждал Ральфа минут сорок, несколько раз звонил ему на сотовый, но тот не отвечал.

Минуя цеха, Дэнсон добрался до крыла, в котором располагались обычные офисные помещения. Завораживающий простор и размах инженерных строек сменился такими привычными узкими коридорами и одинаковыми, как близнецы, стеклянными дверями. Деррик искал кого-то из менеджеров отдела, в котором работал Хиггинс. Вскоре его поиски увенчались успехом. Перед ним показался юркий черноволосый человечек, с удивлением выслушавший, кто именно ищет его подчиненного.

— Ральф сегодня уже не появится на работе, и завтра, скорее всего, тоже. А вы не слышали? Ему пару часов назад позвонили. Рано утром его жена и дочь попали в автокатастрофу, обе погибли. Его вызвали на опознание.

Деррик застыл, ощущая тошнотворный холодок предчувствия какой-то глобальной катастрофы. Похоже, он обратил внимание на Хиггинса уже слишком поздно…

Айше в последний раз благодарно улыбнулась и скрылась за дверью. Кристина села на диван и зажмурилась в блаженном ощущении выполнения важного и хорошего дела. В эти минуты что-то почти забытое просыпалось в ней и расцвечивало мир новыми, особыми красками. Оно рождалось в душе, прорастало и оживало, оно наполняло пустое пространство энергией, и все вокруг преображалось под его влиянием, становилось четким и ясным, наполнялось смыслами и особой логикой существования — невыразимой, но такой четкой для каждого, кому выпадало счастье ее постичь.

Айше была одной из тех немногих клиенток, которые оправдывали сам смысл ее жизни и работы — одинокой, несчастной женщиной, попавшей в беду. Когда-то Кристина стала заниматься психологией только для того, чтобы иметь возможность помогать таким людям. С наслаждением она осознавала, что в этом случае от нее не требовалось лгать, вкрадчиво вбрасывая в чью-то и без того проблемную семейную жизнь семена разрушительных идей. Ей не нужно было манипулировать и рассчитывать, играть и побеждать. Перед ней просто находился человек, нуждавшийся в ее помощи и утешении, и Кристина завороженно прислушивалась к тому, какая радость рождается в ее душе в процессе такой помощи.

Айше была крымской татаркой, вышедшей вопреки воли родителей замуж за бесшабашного русского парня Кирилла. Вскоре пара выиграла грин-карту и переехала в США, где ее и застала российская аннексия Крыма. Ссоры в молодой семье начались еще во время украинского Майдана, а после мартовских событий 2014 года Кирилл радостно заявил, что теперь в российском Крыму открываются удивительные перспективы, и им стоит вернуться. Айше отказалась. В итоге они развелись, и Айше, оставшись в Штатах, ударилась в активизм, пытаясь найти в Америке поддержку для своего народа. Вскоре в Симферополе арестовали ее отца, дав понять, что это — месть за бурную деятельность дочери. Напуганная, раздираемая разными оттенками чувства вины, но так и не решившаяся вернуться назад из-за угрозы расправ, Айше пришла за помощью к Кристине.