Подвох

Выглянув в пустой коридор, Леон прислушался к тишине. На одном его конце работала та девица с аппетитной задницей, а на другом – личный секретарь Арнольда Вернера. Только вот обоих сегодня в офисе не было. Если бы что-то случилось, то уже бы все сбежались… Но вот снова раздался грохот и этот глухой звук не мог быть галлюцинацией. Леон вышел в коридор и тихонько направился в сторону кабинета Маркуса. За дверью раздался женский визг и тяжелый, как валун, голос братца. Тихонько опустив ручку, Леон чуть приоткрыл дверь, чтобы услышать голоса…

– …верни сейчас же иначе я всё разнесу в этом чертовом кабинете!

– Поставь вазу на место и успокойся!

– Гадкий мерзавец! – зло воскликнул женский голос и тут же раздался громкий звук разбившегося стекла. – Я тебя ненавижу! И работать с тобой не стану! Верни меня на мое место!

– Хоть из окна выбросись, но теперь ты будешь моей! Теперь ты моя личная помощница!

Увидев обеспокоенное лицо матери, что появилась в коридоре, Леон с улыбкой подозвал её к себе.

– У меня была спокойная жизнь, прекрасная работа, пока не появился ты! Что ты увязался за мной, как щенок?!

– Как ты меня назвала?

– Скотина! Я никогда не буду подчиняться тебе! Понял?! Безнравственный болван! Теперь все думают, что я сплю с тобой! Что я такая же дешевка, к которым ты привык!

Леон расплылся в счастливой улыбке. Боги! Маркус решил силой взять эту непокорную девчонку, поскольку у него не было выхода… От мысли, что она такая буйная и своенравная у Леона тут же возникла эрекция.

– Это она? – спросила мать одними губами.

Леон продолжительно кивнул и, взяв её за плечи, повел обратно в свой кабинет. Закрыв дверь, он поспешил за стол, чтобы мать не заметила бугор в его штанах.

– Истеричка какая-то! – возмущенно воскликнула мать. – Чего ты так улыбаешься?

– Маркус перевел её из другого отдела в наш. Сделал своей личной помощницей, чтобы как можно больше времени проводить с ней, ведь иначе он ничего не может. Девчонка остается непреклонной.

Мать фыркнула.

– Да она пятки целовать должна ему, что работает теперь здесь! Неблагодарная девка! – бросила она, с отвращением глянув на обложку журнала, что по-прежнему лежал на столе. – За такое хамское поведение её следовало бы вышвырнуть! Маркус тряпка!

Леон внимательно взглянул на мать, что вдруг весь свой гнев перевела на незнакомую девицу. Он постарался отбросить мысль о женской зависти, ибо Ирина Ротман уж никак не могла бы позавидовать бабам Маркуса, которых тот менял, как перчатки. Она слишком сильно ненавидела его. Однако, он улавливал её бегающий взгляд и резкие движения тонких губ: они то поджимались, то кривились. Странное зрелище. И очень подозрительное.

– Такое поведение мне только на руку, – проговорил Леон, продолжая наблюдать за поведением матери, – пусть хамит, орет и ерепенится – всё, что угодно. Маркус должен проиграть.

– Детский сад! – бросила мать с отвращением. – И затеял его ты!

– Ради бога, мама! – повысил он голос. – Если больше нечего мне сказать – иди, куда шла! Не порть мне настроение своим нытьем. Я делаю то, что считаю нужным. И мне плевать, как ты к этому относишься. Всё складывается даже лучше, чем планировалось.

Глава 15

– Не могла бы ты убавить громкость своего голоса? – прорычал Маркус, стоя перед Стефанией на осколках разбитой вазы. И как у неё только силенок хватило поднять эту тяжеленную стекляшку и с такой легкостью швырнуть о пол? – Твою истерику слышно на первом этаже!

– Я упала в глазах Ольги Владимировны ниже плинтуса и всё благодаря тебе! Она ценила меня и уважала, а теперь я стала для неё одной из тех потаскух, что ты имеешь!

Ей-богу, как же он устал это слушать. Потаскухи, тупоголовые девки, шлюхи… В чем была его вина, если они сами липли к нему, как мухи на мед? И в чем, собственно, обвинять их, если девушки свободны и хотят поразвлечься?

Вообще-то, Маркус надеялся на иное развитие событий. Он думал, что эта глупышка хотя бы обрадуется повышению, однако не тут то было. Стефания чуть ли не с ноги распахнула дверь его кабинета и налетела на Маркуса, как предводительница огромного роя разъяренных ос! Нет, ей-богу, эта девчонка только и делает, что поражает его своим поведением. Каждый раз Маркус думает, что знает её мысли и желания наперед, но, черт возьми, она такая резкая! Такая непокорная и упрямая! Пока ему никак не удается предугадать её действия и, надо сказать, это не только бесило, но и утомляло.

– Мои подруги ненавидят меня потому, что ты…

Маркус громко прорычал, а потом схватил её за талию и резко прижал к себе. Он зажал рукой её рот и в который раз насладился нежным сахарным запахом, что проникал в его нос, стоило Стефании оказаться слишком близко. Этот запах преследовал его всё воскресенье, когда он, проснувшись на дорогом, но крайне неудобном диване, обнаружил, что девчонка сбежала. Приехав домой, он чувствовал его на своих руках, на рубашке… И даже горячий душ с термоядерными гелями и шампунями не смог уничтожить нотки порхающей вокруг него мягкости.