Подземка

      Лило вытащила пистолет. По сравнению с 'калашом' он казался игрушечным, но девушку это отнюдь не смущало.

      От нервного напряжения в ушах застучала кровь, я будто оглох, перестал нормально воспринимать звуки, слышал

лишь внутреннюю дрожь.

      Таинственное существо кружилось где-то рядом, в нескольких шагах от лодки, то ли играя с нами, то ли не

понимая, кто мы и как с нами обращаться. Скоро оно разберётся, и тогда...

      Додумать я не успел. Водная поверхность впереди вздыбилась, будто взорвалась глубинная бомба. Нас окатило

брызгами, мигом вымочив до нитки. Я не успел сообразить, что это такое, нажал на спусковой крючок. Очередь

пробороздила воду, вскипевшую мелкими фонтанчиками. Одновременно послышался страшный рёв, не уступавший по мощи гулу

взлетающего самолёта.

      - Что смотришь, ещё стреляй! - завизжал Муха так, будто его живьём режут.

      Голос 'лодочника' слился с глухими хлопками от пээма, от которых закладывало уши. Это Лило выпустила всю

обойму в неуклонно приближающееся существо.

      Тут меня окончательно пробрало. Я так испугался, что подштанники разве что чудом остались сухими.

      Подстреленное существо среагировало на наши действия весьма жутким образом. Оно издало тонкий, переходящий в

ультразвук писк, который сводил с ума. Я оцепенел. Ужас сковал моё тело, не позволял даже пошевелиться.

      Тварь закружила вокруг лодки, она была ранена, но не собиралась оставлять добычу в покое. Я наблюдал за ней,

беззвучно ругаясь.

      Настырная попалась сволочь. Понятия не имею, каким ветром её занесло в туннель (может с плавуном, а может, от

сырости завелась), но лучше бы тут никого не было. И нас в том числе. Тем более в данное мгновение, ибо дела наши

запахли керосином.

      Автомат выбросил последнюю гильзу и замолк. Патроны кончились, а плавающая вокруг нас амфибия оставалась живее

всех живых. Верно говорят, нет справедливости в этом мире. Нормальная тварь давно бы сдохла и камнем на дно пошла, а

эта как издевается. Тьфу на тебя! Сдохни, пожалуйста, сделай милость.

      Осталось единственное средство. Я обнажил длинный и острый как бритва тесак. Славная вещица, я без него и в

нужник любого типа не выхожу. Он мне сердце и всё остальное греет. Встал, широко раздвинув ноги, чтобы держать

равновесие. Даже запел от нервических чувств:

      'И когда на море качка, и бушует ураган...'

       Да что же такое!

      Ш-ш-ш! Что-то зашипело. Я содрогнулся, сообразив, откуда идёт звук проколотой шины.

      Етитская сила! Лодка покачнулась, стала стремительно сдуваться. Кто-то из нас её продырявил. Вот непруха!

Конечно, в угаре чего только не натворишь, но уж больно обстоятельства складывались нехорошие.

      Ещё немного и мы окажемся в воде. Я плаваю немногим лучше, чем топор, а в такой запредельной холодрыге мои

шансы на спасение и в мелкоскоп не рассмотришь.

      Вот тут-то мне и удалось разглядеть тварь поближе. Она отдалённо походила на тюленя: такая же гладкая и

лоснящаяся.

      Расстояние между нами было меньше метра. Практически зона досягаемости, только руку протяни. Намерения

'тюленя' без проблем читались по недружелюбной морде лица. Терять всё равно было нечего, а пропадать лучше под

аккомпанемент военного оркестра, так что я подпрыгнул как сжатая пружина, ещё в полёте обхватил левой рукой

водоплавающую тварь за скользкую шею, а правой засадил ей тесак так глубоко, что будь он чуточку длиннее, лезвие

вышло бы с другой стороны.

      'Тюленю' мои манёвры ужасно не понравились. Сначала он попытался избавиться от меня, но я вцепился так крепко,

что и краном не отдерёшь. Тогда раненая бестия забилась как в конвульсиях. Пока она металась из стороны в сторону,

меня раза два крепко приложило об стену. Я понадеялся, что сейчас гадина склеит ласты, но не тут-то было. Подыхать

она явно не собиралась, и вопрос, кто из нас раньше предстанет перед Всевышним, до сих пор оставался открытым.

      Боль её не останавливала, скорее всего, наоборот - подстёгивала. Ах, как ей хотелось избавиться от меня, как

она старалась!

      Началась бешеная болтанка. Туда-сюда, вверх-вниз, вправо-влево. Хуже всего приходилось, когда мы уходили под

воду: гадина могла задерживать дыхание на минуту, а то и больше, в этом я ей значительно уступал, лёгкие мои едва не

разрывались от недостатка кислорода. Перед глазами давно плыли разноцветные пузыри. Я действовал на автопилоте.

      Теперь понятно, что чувствуют ковбои, когда укрощают необъезженного мустанга. Ощущения прямо скажем на

любителя. Хотя бравые техасские парни (надеюсь, не все из них пошли на удобрения в родную землю матушку) по

сравнению со мной были в более комфортных условиях. Лошади в воду не ныряют, а мой 'морской конёк' проделывал этот

маневр с завидной регулярностью.

      Я чудом не потерял сознание и не отцепился.

      А потом всё закончилось. Чудовище обмякло и стремительно пошло ко дну, я с трудом оттолкнулся от враз

потяжелевшей туши и в несколько гребков достиг неглубокого участка. Там меня дожидалась мокрая и продрогшая Лило. Я

обвёл взором поле недавней битвы. Кроме нас двоих никого. Некомплект.

      - А где Муха? - спросил я, приплясывая на одной ноге. Вода затекла в уши, сделав меня глухим как тетерев.