Поединок

Ответ на один из вопросов получен. Ствол захвачен чуть ли не при нападении на отдел милиции. Ничего себе подробность! И характеристику искомого персонажа она меняет далеко не в лучшую сторону. Звоню в Московское РУВД, уточняю обстоятельства происшествия.

Позорники какие, а?! Один за сигаретами с боевого поста, другой — в «аквариум» по доброй воле. Получается, что любой желающий, в том числе и убогий наркоман, может захватить оплот охраны правопорядка. В одиночку и голыми руками.

Значит, подопечный вначале все-таки обратился за помощью в милицию. Или он коварно втерся в доверие к ментам, чтобы завладеть стволом? Едва ли. Откуда ему было знать про ствол? Это раз. Не мог же он предвидеть, что помдеж отправится за сигаретами, — это два. И наконец, третье — это то, что его привезли в отделение не по его собственному заказу. Могли отвезти в любое другое, где никаких кольтов, небрежно-преступно брошенных в ящик стола, его не поджидало. Следовательно, ствол подвернулся ему случайно, и он не упустил возможности им овладеть. И решил потребовать с бандитов деньги обратно самостоятельно, без посредничества милиции, но при посредничестве оружия. Да, получить должок с бандитской братии в законном порядке невозможно, против наглой силы может переть только сила еще более наглая.

Но о каком это убийстве твердил в ту ночь ныне разыскиваемый? Якобы убили какую-то девку. С этого звонка на центральный диспетчерский все ведь и началось. Заказываю сводку за прошедшие десять дней. Внимательно изучаю компьютерную распечатку. Свидетельства об убийстве женщин в ней имеются, но ничего похожего на то, что мне требуется, нет и в помине. Примитивная бытовуха на пьяной почве. Делаю запрос по моргам за тот же период. Неопознанных или внезапно найденных женских трупов за указанное время не поступало. Ну что ж, отрицательный результат — тоже результат. Выходит, полную ясность в сотворенную им же самим картину может внести только этот самый Юра. Гроза городской милиции, расстрельщик матерых бандитов и к тому же отпетый наркоман. Значит, будем искать Юру. Фото — даже не робот, а изображение — это уже не просто нечто, это уже почти все в таком деле. Узок круг наркоманов, слишком далеки они от народа. Найдем.

Поручаю лаборатории размножить портрет разыскиваемого, а незаменимому Баранову даю задание — после готовности тиража раскидать ориентировки по агентурным сетям. Возьмем мы этого Юру сами, без объявления всероссийского розыска, как говорится, без шума и пыли. И не таких брали. А Юра этот, похоже, никакой не монстр, а всего лишь загнанный в угол наркотиками и облапошенный бандитами страстотерпец. Если, конечно, я не ошибаюсь. Что вовсе не исключается, потому что не ошибается в предположениях, как известно, лишь тот, кто вовсе ничего не предполагает.

Юра

И-и-ы-ы-ы-ы… и-и-ы-ы-ы-ы — душераздирающе скрипят качели. Старые, какие-то кривые, покалеченные не одной уже сотней седоков, они издают жуткие звуки — жалобные и вместе с тем капризно-настырные, прошивающие насквозь своими пронзительными нотками. И в сочетании с порывами ледяного ветра и приступообразными волнами подкатывающего кумара эта жуткая музыка сводит меня с ума. Хочется заткнуть уши и убежать прочь. Но еще больше хочется заправить трубы панацеей. Только нету ее. Вся вышла. И денег, понятно, тоже не прибавилось.

Выполз с чердака на улицу, на свежий воздух, где, как мне думалось, наступит хоть какое-то прояснение в извилинах: как быть дальше. Только прояснение все не снисходит. А еще эти качели. Сейчас я завою в унисон с ними — или подставлю им свою башку, — чтобы мне раскроило череп и я отмучился, наконец, на этой грешной земле.

И-и-ы-ы-ы-ы… И-и-ы-ы-ы-ы…

Съеживаюсь от этой назойливой жути и очередного порыва стылого ветра, поднимаю ворот куртки, оглядываюсь по сторонам. Небо затянуто серым холстом, вдоль дороги бестолково натыканы черные стволы словно бы мертвых деревьев. Противная снежная крупа сечет лицо. Удручающая действительность. Вокруг — никого, и только качели во дворе, будто подхватываемые порывами ветра, завывающе скрипят: и-и-ы-ы-ы-ы… и-и-ы-ы-ы-ы…