Поединок

Ну а теперь надо свинчивать отсюда так быстро, насколько лишь это возможно: встреча с работягами не входит в мои дальнейшие планы. Обратным путем, преодолевая железобетонные препятствия, самое серьезное из которых — монументальный заборище, выбираюсь на трассу вдоль набережной. В какую сторону драпать? С одной — тюрьма, а с другой — коптящий труп катафалка, к которому, кстати, уже подъехала пожарная машина, и не только она одна. Через каких-нибудь пять — десять минут достоверно выяснится, что обуглившихся беглецов в сожженном катафалке нет, а есть лишь обгоревший труп офицера охраны. Начнут прочесывать окрестности, например, с собакой — и найдут, конечно же, оставленные мною следы. А это означает, что в оперативные сводки попадут мои приметы и по одежде. Следовательно, от маскарада необходимо избавиться как можно быстрее. Тачку пытаюсь поймать все-таки в направлении, противоположном тюрьме, к которой страшно приближаться даже на пушечный выстрел. Когда мимо с шелестом пролетает целый кортеж ментовских машин, чуть не испускаю дух от захлестнувшего ужаса. Какой же я молодчина, что, покидая вагончик, в последний момент нахлобучил на голову строительную каску. Теперь я ни дать ни взять — шустрый работяга, раньше всех явившийся на объект. Вот только куда это я собрался в такую рань? Если что, скажу — за пивом. Опохмелиться. Разве не убедительно?

Несколько автомобилей проносятся не снижая скорости, хотя салоны иных и свободны. Боятся, должно быть, что испачкаю им сиденья грязной робой. Иномарки даже не пытаюсь тормозить — дохлый номер, но всем остальным машу довольно темпераментно. И наконец, сбавив скорость и свернув к обочине, возле меня притормаживает «жигуленок» какой-то старенькой, лупоглазой модели.

— На Финляндский вокзал!

— Садись.

Плюхаюсь на мягкое сиденье. Ну вот теперь, похоже, можно твердо сказать, что судьба преподнесла мне настоящий подарок. Хотя надо бы еще проскочить мимо коптящего катафалка. Каску, сняв, кладу на колени. Здесь, в машине, она смотрится более чем нелепо.

— Ни фига, видать, рвануло! — сбросив скорость, удивляется водитель — молодой блондинистый парнишка, кивая на чадящий остов катафалка, отброшенного, вероятно, взрывной волной метров на десять от дороги и поваленного на бок. Парнишка словно приглашает обменяться впечатлениями, но я молчу. Чем меньше он от меня услышит — тем лучше.

Пожарные уже поливают чадящий факел несколькими струями, отчего дым становится еще более жирным, хотя и меняет цвет с черного на пепельный.

На обочине по обе стороны шоссе припарковано несколько явно ментовских автомобилей: «волги», «форды» и какие-то еще иномарки с мигалками. Хозяева их кучкуются рядом.

Из подъехавшего прямо на наших глазах сине-белого автобуса выпрыгивают громилы в камуфляже. Эти будут, пожалуй, покрепче моих спасителей. Если они еще и такие же толковые, то это, конечно, серьезная сила.

— Да, не сла-або! — продолжает упиваться зрелищем паренек, попеременно поглядывая то на дорогу, то на пожар и явно сожалея, что не может, отказавшись от первого, всецело предаться второму. — Интересно, как же это его угораздило?

Мне ни к чему дешевые эффекты. Поэтому я отвечаю, чтобы не навлекать подозрений, — ну какой же нормальный человек удержится от комментария при виде подобной картины:

— Да, влетел кто-то…

— Может, подорвали? — радуется возможности обсудить увиденное паренек.

— Может…

Поравнявшись с местом катастрофы и проехав мимо ментовских машин, вновь набираем утраченную скорость. Парнишка, заглотив подброшенную ему наживку, болтает о чем-то несущественном. Я больше не отвечаю. И даже не слушаю. Внутри у меня — шквал эмоций. Я — на свободе! Двенадцать лет предстоявшей неволи остались в страшном сне! Я вырвался из плена! Это просто уму непостижимо!..

Из сладких мечтаний меня выводит голос парнишки:

— Приехали. Финбан.

Только сейчас я замечаю, что машина уже припаркована возле серого здания Финляндского вокзала. Зачем мне сюда? Что мне здесь надо? Ничего.

— Слушай, я совсем забыл: мне же вначале надо было на Невский.

— Так мы ж там были — в районе Невского.

— Ну да. А я и забыл совсем, что надо было там заскочить в одно место. Давай обратно, а?

— Как скажете.

— Давай. Я хорошо заплачу — не переживай.

Переваливаем с одного берега Невы на другой по гигантской дуге моста. Вот она, вольная жизнь, вот, вот, вот!!!

— Вы меня слышите? — Это, кажется, водитель.

— Что ты говоришь?

— Я говорю — вам где на Невском?

— А-а-а… Да где хочешь. В любом месте.

Паренек умолкает в явном недоумении. Невский — длинный. Километров, может быть, пять. Повод недоумевать действительно весомый. Чтобы спасти неловкую ситуацию, да к тому же и с расчетом как-то выпутаться, изображаю словно бы спохватившегося мечтателя:

— Что-то я опять того — задумался. Мне, значит, так: вначале тормозни возле Дома книги — я выскочу на минутку, а потом еще подбрось на Дворцовую, прямо к арке Генерального штаба: у нас там контора.

— Ясно, — оживляется мальчишка. — Теперь маршрут понятен. А то я думал, вы малехо того — ну, примороженный какой-то…