Поэма о солнце

Читал, что многие гении использовали сон для реализации своих творческих планов. Какие только изощрения не придумывали художники, поэты, музыканты. На уроках культуры еще в школе, помню, рассказывали: известный чудик Сальвадор Дали спал с железным ключом в руках. Во сне он выпадал, и тот просыпался от грохота – поле чего сразу бежал рисовать образы из сновидений. Потому у него часы и растекаются на картинах, как сыр в микроволновке. А может он просто не с этой планеты – я бы, например, на его месте трижды подумал, прежде чем надевать костюм аквалангиста на лекцию по сюрреализму. Он тогда чуть не помер, между прочим. У людей там, наверное, и так мозг плавился, а тут еще параллельно – шоу с задыхающимся водолазом.

Я как-то плохо всегда понимал современное искусство. Ну не нахожу я в нем особых смыслов, подтекст уловить не получается. Сюрреалисты, кубисты, модернисты, баянисты, онанисты… столько в мире чепухи. Люди скоро совсем в кротов превратятся – не хотят замечать мир вокруг себя, живут в извечных поисках потаённого, мистического, надумывают себе что-то, изобретают или же создают произведения искусства из пачки салфеток, клея и спермы.

Я не хотел бы так жить. Ведь если вечно искать, можно и не найти.

Нудное равнодушие в моей голове медленной спиралью перерастало в приятное расслабление и легкую заинтересованность прогулкой.

Я повернул направо, продолжая идти вдоль синего забора, и увидел по обеим сторонам дороги два больших подсвеченных рекламных щита. Они были залиты краской, словно кто-то плеснул на них из ведра. А поверх засохшего желтого фона красными потеками было неровно накарябано четверостишие. Я не сразу понял значения написанных фраз на первом таблоиде:

И кто, скажите, зверь на самом деле?

И почему противен этот век?

И просто человечнее нас звери,

И зверя нет страшней, чем человек.6

На втором щите было написано только одно предложение – тоже красным цветом:

Мы скоро ляжем вместе с ними рядом

Я вспомнил утреннюю площадь и полицейский участок, располагавшийся рядом с местом взрыва на мясной фабрике. В голове все прояснилось: потекшие слова на рекламных щитах обрели ясный смысл и мрачное послевкусие. Мне не хотелось снова читать это, что было довольно сложно. На темной дымной улице таблоиды кричали ярким желтым цветом – трудно не развернуться, не обратить на них внимание.

Я решил пойти в противоположную сторону и преодолеть еще пару километров. Рекламные щиты скрылись за поворотом, но оставили желтую светящуюся тень на мокром асфальте проезжей части.

Синий забор наконец заканчивался, я подходил к мосту – пришло время определиться со следующим пунктом назначения. – «Не буду же я шататься всю ночь со сломанным чемоданом в руках, ожидая появления патрульной машины».

Трюковой велосипед

Выбор пал на памятник возле дома Лу. Правда, идти было далековато, но я никуда не спешил.

На перекрестке я вспомнил, что почти сутки не выходил на связь. Достал телефон из кармана, покрутил в руках, но включать его не стал. Я боялся обнаружить на разбитом экране тысячу пропущенных от Лу с Нилом и еще десяток сообщений с угрозами от матери на десерт.

Я положил мобильник обратно в левый карман и нащупал смятую сигарету. Она, к счастью, оказалась целой. Я порылся еще – ничего больше. Зажигалку я не нашел. Она, видимо, в какой-то момент умыкнула через дырку.

Рядом заиграла знакомая мелодия – звуки доносились со стороны моста, где проходил старый тоннель. Через него можно было попасть сразу в центр города, получилось бы удобно и быстро. К тому же полицейские там бывали редко – вариант соблазнительный. Но репутация у этого места была не самая приятная: туда либо неформалы стекались выпить пакетированного вина под странную музыку, либо бомжи шли помирать. А сегодня – мало ли, кто решит окочуриться.

Не знаю, насколько хорошая идея – спускаться вниз в поисках зажигалки, но попробовать стоило. Я присел на корточки, чтобы получше разглядеть место, но это было бесполезно, ни черта не видно – темно, как в танке. Внизу дорога не освещалась, только в тоннеле горел тусклый свет. Я включил фонарик на телефоне и двинулся в сторону каменного спуска.

В траве рядом со ступеньками что-то лежало – издалека было похоже на корзину из супермаркета. Я подошел и увидел серебристый потертый трюковой велосипед с наклейкой голой женщины на раме. С 5 лет о таком мечтал – по двору разъезжать, прыгать везде в кепке козырьком назад. Но из всего этого у меня была только наклейка с суперженщиной в черном бикини.

Было решено принять от вселенной этот долгожданный подарок судьбы и немного прокатиться. Я поднял железного коня и уверено сел. Под ним лежал белый расстегнутый рюкзак с железными баллончиками внутри и сахарной булочкой в боковом кармане.

«У граффитистов лучше велики не угонять», – подумал я, но все равно не оставил своего желания провести тест-драйв.