Поэт, или Охота на призрака

– Возьмем, к примеру, Торсона, – продолжил я развивать тему. – У меня сложилось впечатление, что крыша у этого парня слегка съехала.

– Пожалуй, – неуверенно отозвалась Рейчел. На ее губах проступила неловкая улыбка.

– Отчего он так себя ведет?

– Он злится.

– На что?

– На многое. Горди повсюду таскает за собой огромный груз неудач и разочарований. В его багаже много всего, в том числе и я. Это он был моим мужем.

Положа руку на сердце, я не особенно удивился. Напряженность в их отношениях я подметил и раньше, а теперь все стало на свои места. Да и мое собственное впечатление от знакомства с Торсоном было не из лучших. Неудивительно, что Рейчел, побывав замужем за этим типом, слегка разочаровалась в сильной половине человечества: он словно бы сошел с плаката ассоциации феминисток с надписью «Все мужики – сволочи».

– Извини, что упомянул о нем, – сказал я. – Мне следовало быть повнимательнее.

Рейчел очаровательно улыбнулась:

– Ничего страшного. Гордон производит неприятное впечатление на многих людей.

– Должно быть, тебе нелегко работать вместе с ним после развода. Как получилось, что вы оба оказались в одном и том же подразделении?

– Строго говоря, мы в разных службах: я – в отделе психологического моделирования, а он – в отделе по расследованию чрезвычайных происшествий. Нам приходится работать вместе только тогда, когда возникает ситуация, подобная нынешней. Впрочем, до того, как пожениться, мы даже были напарниками, да и потом провели много времени в совместных командировках по стране. Ну а в конце концов… разбежались.

Она отпила воды, и я решил пока не задавать новых вопросов, тем более что ничего путного мне в голову не приходило. Я молчал, но, к счастью, Рейчел уже не было необходимости подталкивать.

– После официального развода Гордон просто перешел в соседний отдел, но перевестись в другое место, куда-нибудь подальше от меня, не захотел. С тех пор мы время от времени сталкиваемся с ним то в кафетерии, то во время таких вот операций.

– Почему бы тебе самой не сменить место службы? – осведомился я.

– Потому что, как я уже сказала, это назначение стало для меня наградой за все труды. С какой стати мне вдруг отправляться куда-то на периферию? Торсон тоже не желает переводиться. Наверное, по той же самой причине, хотя, возможно, ему просто очень хочется мне досадить. Боб как-то раз беседовал с нами обоими на эту тему и намекнул, что кому-то одному следует уступить и уехать, но тем все и закончилось. Гордона не трогают, потому что он ветеран, работает в Куантико со дня основания центра. Со мной Боб тоже не связывается, поскольку знает, что в случае чего я мигом покажу им, где раки зимуют.

– Каким, интересно, образом?

– Ну, поскольку я одна из трех женщин, которые здесь работают, то могу заявить, что имеет место дискриминация по половому признаку. И даже обратиться с этим в газету. Наш центр – это гордость всего Федерального бюро; когда мы приходим на помощь полиции, нас считают героями, чуть ли не богами, и пресса носится с каждым таким случаем как с писаной торбой. ФБР не захочет испортить нашу – и свою – репутацию, и потому мы с Гордоном продолжаем показывать друг другу кукиш через стол.

Самолет пошел на снижение. Я выглянул в иллюминатор и увидел на далеком западном горизонте знакомые очертания Скалистых гор. Мы были почти у цели.

– А тебе, случаем, не приходилось допрашивать знаменитых серийных убийц вроде Теда Банди или Чарльза Мэнсона? – поинтересовался я.

Когда-то – уже не помню, когда и где именно, – я читал об этом любопытном эксперименте ФБР. Федералы собирались побеседовать со всеми находящимися в тюрьмах страны широко известными маньяками – насильниками и убийцами, а затем объединить и систематизировать всю полученную информацию, чтобы впоследствии на ее основе можно было составлять правдоподобные психологические профили пока еще не пойманных преступников. Проект растянулся на несколько лет, и даже рассказывали, что кое-кто из агентов, работавших с этими психами, и сам повредился в уме.

– Да, представь себе, мы все в этом участвовали, – ответила Рейчел. – Я, Гордон, Боб. – Ох и пришлось нам тогда поездить. Чарли Мэнсон до сих пор пишет мне письма – я получаю их каждый год, как правило, перед Рождеством. Ты, наверное, слышал, что именно он пользовался особенно сильным влиянием на женщин, которые беспрекословно выполняли все его приказы. Так что, если бы он вознамерился найти сочувствующих среди сотрудников ФБР, то, думаю, было бы логично начать с меня.

Ход рассуждений Рейчел был мне понятен, и я одобрительно кивнул.