Поэт, или Охота на призрака

Бледшоу позвонил только в половине шестого и сообщил новости, которые меня отнюдь не порадовали. Заключительный фрагмент мозаики встал на место и разрушил последнюю надежду, за которую я отчаянно цеплялся вопреки всякой логике. Сердце мое обливалось кровью. Я снова остался один, и, что было хуже всего, та, к которой я стремился всей душой, не просто отвергла меня. Она использовала меня, а потом предала.

– Я кое-что разузнал, дружище, – начал Бледшоу. – Сразу предупреждаю: информация – туши свет.

– Излагай.

– Значит, так, Рейчел Уоллинг… Ее отца звали Харви Уоллинг, и сам я его не знал. Когда он работал в отделе расследований, я еще служил простым патрульным, но мне удалось поговорить с одним из ветеранов нашего управления, который хорошо помнит этого человека. Он сказал, что знакомые прозвали его Харви Стенобой… потому что, как следует приняв на грудь, мистер Уоллинг начинал крушить стены. По характеру Харви был одиночкой и ни с кем особенно дружбы не водил.

– Как он умер?

– Сейчас, сейчас… Я попросил одного приятеля поднять то старое дело из архива. Это произошло девятнадцать лет назад, и странно, почему я не помню тот случай. Должно быть, был по уши чем-то занят. Так вот, я сводил своего дружка в хороший кабак, а он приволок мне досье. Это абсолютно точно ее папаша; Рейчел Уоллинг фигурирует в деле в качестве свидетеля. Это она обнаружила труп. Харви застрелился, убил себя выстрелом в висок. Инцидент расследовался как суицид, однако имелись и кое-какие странности.

– Какие именно?

– Во-первых, не нашли прощального письма. А во-вторых, он был в перчатках. Правда, тогда стояла зима, но Харви застрелился в доме. Рано поутру. Следователь даже отметил в рапорте, что это обстоятельство кажется ему подозрительным.

– На перчатках обнаружили следы пороха?

– Да.

– А она… Рейчел была дома, когда это случилось?

– Дочь утверждала, что находилась наверху в собственной комнате, когда услышала выстрел. Спала в своей мягкой постельке. Согласно показаниям Рейчел, выстрел настолько испугал ее, что она не решалась спуститься вниз в течение часа. Но потом все-таки спустилась и увидела труп отца. Так записано в протоколе.

– А мать?

– Никакой матери не было и в помине; она сбежала от них несколько лет назад, и Рейчел осталась с отцом.

Я долго обдумывал то, что раскопал для меня Бледшоу. И то, как он об этом рассказывал. Его последняя фраза и упоминание о мягкой постельке Рейчел насторожили меня.

– А поподробнее, Дэн? Мне кажется, ты чего-то недоговариваешь.

– Можно тебя кое о чем спросить, Джек? Что у тебя с этой Рейчел? Я же видел по телевизору, как она выводила тебя из…

– Послушай, Дэн, у меня мало времени. Так что выкладывай все, что знаешь.

– Ладно, дружище, не кипятись. Еще одна странность, которую также отметило следствие, заключалась в том, что кровать погибшего была застелена.

– А что тут такого?

– Ну сам посуди. Кровать Харви была убрана и застлана покрывалом. Такое чувство, что он проснулся, аккуратно заправил постель, надел куртку и перчатки, как будто собирался идти на работу, а потом вместо этого присел на стул и влепил себе пулю в башку. Либо так, либо он вообще не ложился той ночью – все думал и думал, а утром наконец решился…

Усталость и подавленность вдруг навалились на меня с такой силой, что я сполз со стула и сел на пол, не отнимая, впрочем, трубки от уха.

– Полицейский, который занимался расследованием, – продолжал Дэн, – вышел в отставку, но все еще живет здесь неподалеку. Вот его я немножко знал. Мо – его зовут Мо Фридман – уже собирался на пенсию, когда я только-только начинал свою карьеру, но мы с ним успели пообщаться. Он отличный мужик. В общем, я только что поговорил с ним по телефону. Расспросил его об этом деле и поинтересовался, что он думает по этому поводу. Неофициально, конечно…

– И что этот Фридман тебе сказал?

– Он сказал, что не стал глубоко копать, потому что по большому счету Харви Стенобой получил то, чего давно заслуживал.

– То есть это не был суицид. И какова же его версия событий?

– Он думает, что постель была прибрана потому, что в ней вообще не спали. Никогда. Он считает, что папаша спал с дочкой в ее мягкой постельке, и однажды утром она решила положить этому конец. О том, что было с Рейчел потом, Мо не знает, да его это и не интересует. И вообще, ему теперь все до фонаря. Мо семьдесят один год, и все свое время он тратит на разгадывание кроссвордов. Говорит, что смотреть телевизор вредно, все равно там одно сплошное вранье. Словом, Фридман и понятия не имел, что дочка Уоллинга стала агентом ФБР. Вот такая история.

Я ошарашенно молчал. Даже рукой двинуть был не в силах.

– Эй, Джек, ты еще там?

– Да. Спасибо, Дэн, но мне нужно срочно перезвонить…