Поэтические книги. 1940-1971

У книги два титульных листа – на испанском и русском языках. Примечательно, что в испанской версии на титульном листе несколько изменено название издательства: вместо «Сорок первый градус» указано «Сорок первая широта» (Latitud cuarenta y uno), что акцентирует смысл привычного для Зданевича названия на том, что Тифлис (родина названия издательства) и Мадрид находятся на одной широте.

Поэма была написана в Париже и Брюсселе в октябре – декабре 1946 г. и посвящена русской эмигрантке Ольге Джорджадзе (урожд. Щербатова, 1913–1987), дочери князя Павла Борисовича Щербатова (1871–1951) и княгини Анны Владимировны Барятинской (1879–1942). Познакомил их друг Ильязда Г. Эристов (см. выше). Об этой встрече пишет Франсуа Шапон (перевод с французского Р. Гейро):

«Вдохновительницей этой книги была Ольга Д…В 1946 г. в Каннах она встретила Ильязда, который был рад найти соотечественницу, с которой можно говорить по-русски. Свидетель этой встречи <Глеб Эристов. – Р.Г.> вспоминает, что Ильязд жестоко страдал от того, что редко находил с кем поговорить на языке своей поэзии. Он тогда жил очень скромно, имея работу лишь для прокорма. Например, он тогда в качестве “негра” писал диссертацию за одного студента. Ольга Д. выразила свое возмущение.

– Кому я бы мог писать по-русски? – возразил Ильязд.

– Ну, хотя бы мне!

Так родилась идея “Письма” – после того, как они вместе путешествовали пешком по Провансу, много разговаривали и написали друг другу множество писем» (Chapon F. Catalogue // La Rencontre Iliazd-Picasso: Hommage à Iliazd. Paris: Musée d’art moderne de la ville de Paris, 1976).

Ильязд объяснял Ольге свою заумную систему, читал свои драмы. После смерти Ильязда Джорджадзе помогала Элен Зданевич с разбором архивов, участвовала в редакции каталога выставки Ильязда в национальном Музее современного искусства (1978), написала в нём статью «Илья Зданевич и русский футуризм», которая является первой серьёзной попыткой толкования этого вопроса.

В 1990 г. книга была переиздана с переводом Андре Марковича на французский язык (Iliazd. La lettre. Paris: Clémence Hiver, 1990).

Приговор безмолвный

Публ. по изд.: Ильязд. Приговор безмолвный. Жорж Брак. Альберто Джакометти. Париж: Сорок первый градус, 1961. Общий тираж издания составил шестьдесят семь экземпляров: шестьдесят два экземпляра, пронумерованных с 1 по 62, и пять, пронумерованных с I по V для работников типографии и офиса обязательного предоставления печатной продукции.

Книга состоит из пятнадцати сонетов, складывающихся в венок. Ильязд начал писать её в 1946 г., собираясь издать с иллюстрациями Анри Матисса. В наброске письма 1949 г., адресованного Матиссу (АЗ), поэт подробно описывает план будущего издания, указывает число иллюстраций и даже их формат.

У венка сонетов были многочисленные версии, и в 1954 г. Матисс умер, так и не увидев окончательной редакции. Тогда Зданевич предложил сотрудничество Джакометти, сделавшему для издания офорт с портретом автора, и Браку, нарисовавшему для обложки украшение в форме цветущей гирлянды.

Неизвестно, когда состоялась первая встреча Ильязда с Анри Матиссом, хотя, вероятнее всего, она относится к 1920-м гг. С работами Матисса, как и с работами Брака Ильязд познакомился, конечно, ещё в 1911–1912 гг. в России. Как один из зачинателей кубизма, Жорж Брак вызывал восхищение у всёков. С ним Ильязд впервые встретился, вероятнее всего, вскоре после своего приезда в Париж в ноябре 1921 г. Имя Брака упоминается в программах балов Союза русских художников в Париже, организованных Ильяздом.

Отклики всёков о Матиссе были не так позитивны (его живопись считалась «вареньем»). В конце 1940-х гг., в особенности после борьбы Ильязда против молодых поэтов-леттристов, которых он обвинял в плагиате у заумников и дадаистов, отношения Ильязда с представителями старого поколения авангарда укрепились. Матисс и Брак участвовали в его антологии «Поэзия неведомых слов» (1949), составленной с целью доказать леттристский плагиат. В том же году Ильязд начал писать для известной балерины Иветт Шовире либретто «заумного балета» «Подводная охота» и получил от Матисса обещание сделать декорации. В проекте также должен был участвовать хореограф Серж Лифарь. Но проект не состоялся из-за того, что Луи Арагон убедил Матисса не сотрудничать с Лифарём, который во время войны поддерживал отношения с немецкими оккупантами.