Поэтика

Такого эффекта Пушкин достиг уже в 34-й строфе III главы, где разговорные интонации как бы разрушили слово; но разрушенный элемент, не играющий в прозе роли самостоятельного слова, являющийся лишь его эквивалентом, в стихе является равноправным метрически членом, стиховым словом:

С запиской этой к О... к тому К соседу...

В 37-й строфе той же главы:

Задумавшись, моя душа, Прелестным пальчиком писала На отуманенном стекле Заветный вензель О да Е.

Здесь прием сгущен; по конкретность образа отступает на задний план перед чисто фоническим явлением уподобления стихом букв равноправным словам (даже рифмующим).

То же в каламбурном виде в черновике 32-й строфы той же главы:

И думала: что скажут люди И подписала: Т. Л.

То же с различной силой в разных местах:

И подпись: t. a. v. Annete (IV, 28).

О ком твердили целый век:

N. N. прекрасный человек (VIII, 10).

Письмо: князь N. покорно просит (VIII, 21).

Шестого был у В. на бале,

Довольно пусто было в зале

R. С. как ангел хороша

("Альбом Онегина", 5).

Вчера у В., оставя пир, R. С. летела как зефир

("Альбом", 9).

Вечор сказала мне R. C.:

Давно желала я вас видеть.

Зачем? - мне говорили все,

Что я вас буду ненавидеть.

("Альбом", 6).

И, наконец, сгущение приема:

Боитесь вы графини -овой

Сказала им Элиза К.

Да, возразил N. N. суровый,

Боимся мы графини - овой,

Как вы боитесь паука.

("Альбом", 2).

Обычный прозаический прием сокращения фамилий начальной буквой или окончанием (Элиза К., графини -овой) здесь приобрел совершенно необычное значение именно вследствие внедрения в стих *, вследствие того, что эти обрывки слов не только играют роль самостоятельных слов, но, рифмуя с полными словами (-овой - суровый; Элиза К. - паука), приобретают даже тень какого-то смысла. Крайне характерно, что Пушкин колебался в первом стихе; в черновом варианте он читается:

* Весь отдельный отрывок построен на этом приеме, представ[ленном] как бы экспери[ментально].

Боитесь вы княжны -овой,

причем стих, разрушаясь метрически, заставлял бы думать о пропуске и был бы несомненным прозаизмом (в прозе такие начертания имеют чисто зрительный характер и при громком чтении их ощущается неловкость). Отвергнув этот вариант, Пушкин следовал принципу: не роман, а роман в стихах.

Наконец, подчеркнутая игра приемом в черновом отрывке из "Альбома Онегина":

Вчера был день довольно скучный;

Чего же так хотелось ей?

Сказать ли первые три буквы?

К-Л-Ю-Клю... возможно ль, клюквы!

2) Подобно этому слово второстепенного значения, категория отношений (частицы etc.) выдвигаются стихом, их метрической ролью в стихе на степень полноправных слов. Этим отчасти и определяется разница языка поэзии и прозы; поэтический язык с трудом примиряется с второстепенными словами (ибо, который и т. д.) 17.

Чему-нибудь и как-нибудь (I, 5).

То есть умел судить о том,

Как государство богатеет,

И чем живет, и почему

Не нужно золота ему (I, 7).

Что? Приглашенья? В самом деле,

Три дома на вечер зовут (I, 15).

Вдруг получил он в самом деле

От управителя доклад (I, 52).

Но так как с заднего крыльца

Обыкновенно подавали

Ему донского жеребца (II, 5).

Но вот

Неполный, слабый перевод (III, 81).

3) Особенно ярко сказывается эта роль стиха с его фоническим деформированием на именах собственных и на иностранных словах.

4) Точно так же соединение слов - играющий в прозе различную роль прием пересчета - в зависимости от стиховой природы приобретает совершенно иной смысл.

Слова: бор, буря, ведьма, ель

Еж, мрак, мосток, медведь, метель

И прочая ... (V, 24).

Мелькают мимо бутки, бабы,

Мальчишки, лавки, фонари,

Дворцы, сады, монастыри,

Бухарцы, сани, огороды,

Купцы, лачужки, мужики,

Бульвары, башни, казаки,

Аптеки, магазины моды,

Балконы, львы на воротах

И стаи галок на крестах (VII, 38).

Несомненно, здесь особый комизм пересчета не только в интонационной равности перечисляемых разных предметов (что есть и в прозе), но и в их метрической равности, в стиховой монотонии *.

* Ср. I, 35, где картина утра "А Петербург неугомонный..." комична вследствие разрешения строфы:

И хлебник, немец аккуратный,

В бумажном колпаке, не раз

Уж отворял свой васисдас.

5) Цитаты; комический синтаксис; мозаика 18.

6) Таким образом, слово выдвигается из обычных своих границ, начинает быть как бы словом-жестом.

6

Деформация романа стихом выразилась и в деформации малых единиц, и в деформации больших групп - и наконец, деформированным оказался в итоге весь роман; из слияния двух стихий, из их взаимной борьбы и взаимного проникновения родилась новая форма.