— Мы были в Грузии. Помножим
Нужду на нежность, ад на рай <…> И мы получим этот край. И мы поймем, в сколь тонких дозах С землей и небом входят в смесь Успех, и труд, и долг, и воздух, Чтоб вышел человек, как здесь. Чтобы, сложившись средь бескормиц <…> Он стал образчиком, оформясь Во что-то прочное, как соль;— Ты рядом, даль социализма <…> Во имя
жизни, где сошлись мы, — Переправляй, но только ты. <…> Где я не получаю сдачи Разменным бытом с бытия, Но значу только то, что трачу, А трачу все, что знаю я.— На то и
рассуждений ворох, Чтоб не бежала за края Большого случая струя, Чрезмерно скорая для хворых.— Дай
мне, превысив нивелир, Благодарить тебя до сипу, И сверху окуни свой мир, Как в зеркало, в мое спасибо.— И я б хотел, чтоб
после смерти <…> Зарифмовали нас вдвоем. Чтоб мы согласья сочетаньем Застлали слух кому-нибудь Всем тем, что сами пьем и тянем И будем ртами трав тянуть.— И рифма не вторенье строк, А гардеробный номерок, Талон на
место у колонн В загробный гул корней и лон <…> Но вход и пропуск за порог, Чтоб сдать, как плащ за бляшкою Болезни тягость тяжкую, Боязнь огласки и греха За громкой бляшкою стиха.— Но старость — это Рим, который Взамен
турусов и колес Не читки требует с актера, А полной гибели всерьез.— И так как
с малых детских лет Я ранен женской долей <…> И так как я лишь ей задет И ей у нас раздолье, То весь я рад сойти на нет В революционной воле.
Роднят СМР и МХД и более конкретные предметные и словесные мотивы:
• обращение к власть имущему 2-му лицу (Сохрани…. Обещаю…)
— обращение к Москве (И я приму тебя <…> ты меня зазубришь и т. д.);• привкус несчастья и дыма
в речи поэта — готовность влож[ить] в слова, Как ты [Москва] ползешь и как дымишься;• сохранение речи в СМР — будущая память в МХД (Что ты, как стих, меня зазубришь, Как быль, запомнишь наизусть
);• мерзлые плахи; казни — взятки; осин подследственных десятки; сукно сугробов снеговых
и другие атрибуты хозяйнича[ющей] зимы;• отражение звезды и поэзии автора в колодце — озар[ение] огнями улиц
и прохождение, как свет, сквозь перегородки;• железн[ая] рубах[а] — упряжь;
• всю жизнь; насмерть — пожизненность задачи; опавшей сердца мышцей;
• всю жизнь прохожу — пройду насквозь;
• Обещаю построить <…> срубы — Встаешь и строишься, Москва;
• уступительное хоть
— уступительное И по такой;• а в плане временной перспективы общей является сама установка на переход из настоящего в будущее, причем некоторые глаголы как бы рифмуются: в СМР финальное найду
— в МХД троекратное пройду.
Но различия огромны. Там, где Мандельштам лишь предлагает условия трудного для него договора, Пастернак формулирует его как заведомо гарантированный и не сомневается, что в обмен на принятие упряжи
он получит признание современников и потомков. Конечно, по сравнению с совершенно безусловной пушкинско-горациевской констатацией уже достигнутого бессмертия (я… воздвиг) Пастернак менее категоричен, почему и вынужден прибегнуть к «сделке», но по сравнению с мандельштамовскими модальностями его последовательно изъявительное наклонение звучит очень уверенно.